Продолжение вот этого вот john-dee.diary.ru/p132353798.htm
Машина остановилась на окраине Мидаса. Рауль вышел, резкий осенний ветер бросил ему в лицо хлесткие капли мороси - блонди поежился, поднял воротник плаща. Взмахом руки отпустил водителя и побрел прочь по улице, залитой желтоватым светом фонарей.
Сколько времени прошло? Почти четыре года... Четыре года с того момента, когда в его спальню ворвался рыжий монгрел и приказал ждать своего возвращения, сказав, что они будут вместе. Блонди тогда даже и ответить ничего не успел толком, а потом долго возмущался в одиночестве. Однако понимал, что под тонким слоем этого возмущения и гнева были радость и облегчение. И ожидание.
Четыре года... А он так и не сумел избавится от этой привычки. Ждать. Хотя прекрасно знал, что ждать уже нечего. И некого.
Он смирился. Время боли давно прошло. Остались одиночество и тоска. Когда эти чувства становились совсем уж нестерпимыми он ближе к ночи, как сейчас, приказывал отвезти себя в город, выходил и бесцельно бродил по полупустым улицам, лежащим на границе Мидаса и Кереса.
Так легче было переносить воспоминания. И, одновременно, труднее. Потому что все казалось, что вот, за следующим поворотом, на следующей улице, на мосту через канал или просто на тротуаре, увидит он неспешно идущую темную фигуру высокого человека и луч света заставит короткие волосы неярко вспыхнуть красным, а порыв ветра дернет в сторону длинную косую челку. Но ожидания, разумеется, оставались напрасными и Рауль брел дальше, низко опустив голову, чтобы не вглядываться в редких прохожих.
Так и сегодня он шел, глубоко засунув руки в карманы и не обращая внимания на волосы, намокшие под мелким дождем и липнущие к лицу. Под ноги легли ступеньки и он машинально спустился вниз, и лишь после оглянулся, устало пытаясь понять, куда попал.
Это было что-то вроде мини-парка. Редкие деревья, так же как и трава, были, конечно, искуственными, но вполне успешно создавали иллюзию небольшого парка. В центре его лежал небольшой пруд, закованный в плиты и окруженный искуственным же кустарником. Блонди подошел ближе и обнаружил, что в кустарнике скрывались расставленые там скамейки. Не обращая внимания на то, что сиденья были мокрыми, Рауль присел на одну из них, уперевшись локтями в колени, ссутулившись и опустив подбородок на сплетенные пальцы. Он бездумно смотрел на расходящиеся от прикосновений дождя, круги на воде, не замечая холода и того, что концы длинных волос коснулись земли и измазались в песке. Хотелось так и остаться здесь. Замереть и постепенно слиться с водой, падающей с неба. Ощущая всю бессмысленность своего существования, как человеческого существа, он был слишком рационален для самоуничтожения. Или хотя бы для забвения. Слишком ответственен даже перед своими воспоминаниями и призраками минувшего. И тем сильнее понимал все никчемность своих эмоций и сожалений. Все это имело смысл раньше... много раньше, когда он был слишком слеп в уверенности своих сил и правоты. А теперь уже слишком поздно. Непоправимо поздно. И его понимание не изменит прошлого и не воскресит мертвых. Но что делать тому, кто остался жив и чья жизнь существует лишь в воспоминаниях?
Блонди еще ниже опустил голову, зарывшись пальцами в волосы. Если бы он мог хотя бы заплакать, но давняя тоска и печаль это не боль свежей потери. Такие слезы не доходят до глаз, но стынут колкими кристаллами в сердце, оставаясь там навсегда, при каждом его сокращении напоминая о себе ноющим чувством. Что ему было за дело до промозглого осеннего ветра, если холод шел из самой его души? Рауль обхватил себя за плечи, даже не отдавая себе отчета в этом жесте отчаяной безнадежности...
Внезапно на плечо ему легла чья-то рука. Блонди вздрогнул и резко поднял голову.
Перед ним, присев на корточки, глядело ему в лицо его воспоминание. Рауль замер, не в силах вздохнуть.
- Замерз?
Голос видения был чуть хриплым и знакомо спокойным.
Блонди не мог вымолвить ни слова, отчаяно вглядываясь в родные черты и тогда человек едва слышно вздохнул и поднялся, убрав руку с его плеча.
Исчезновение прикосновения буквально подбросило Рауля и он вскочил следом.
- Катце?!
Человек медленно кивнул, больше не делая движений навстречу генетику. И тут блонди охватил дикий страх и он порывисто шагнул вперед, протянул руки, хватая свое видение за запястья, затем за предплечья, за плечи... Ему было плевать - безумие это, сон, ожившее воспоминание, но если бы оно исчезло этого бы он уже не вынес.
- Катце... Катце, Катце... - он обхватил ладонями лицо рыжего, дрожащими пальцами ощупывая высокие скулы, чуть запавшие щеки, торопливо гладя тонкие брови, намокшие под дождем ресницы, чувствуя неровность шрама, напряженность сжатых губ...
- Да... - все так же негромко и хрипло ответил тот.
Рауль с силой обнял его, судорожно прижимая к себе. Монгрел спокойно стоял в кольце его рук, осторожно обняв за талию одной рукой и тихонько поглаживая по волосам другой. И тут блонди почувствовал, что тело дилера напряжено до предела и по нему прокатываются волны мелкой дрожи, которую не в силах было скрыть никакое напускное спокойствие. Только тогда да него, наконец, дошло, что человек перед ним - не видение. Он разжал объятия, вновь схватив рыжего за плечи.
- Катце, ты жив!
Но не успел рыжий ничего ответить, как Рауль с силой встряхнул его.
- Как ты мог? Почему тебя так долго не было? Я тут чуть с ума не сошел... умру думал... Где ты шлялся все это время?! - каждый вопрос сопровождался отнюдь не нежным встряхиванием за плечи, а затем блонди вновь схватил дилера в объятия, уткнувшись в обжигающий жар кожи шеи любовника под отросшими концами мокрых волос.
- Не пущу, слышишь? - шептал он, задыхаясь и чувствуя, как сердце буквально выпрыгивает из груди в безумном ритме, - Никуда... никогда больше... на шаг прочь отойти не дам...
И только тогда Рауль почувствовал, как Катце наконец расслабился в его руках, прижался и жадно обнял в ответ.
Блонди ощущал рядом его дыхание, знакомый запах сигарет, мокрых волос, кожи куртки, металла наплечников, и, едва заметно, холодноватого парфюма. Он на мгновение разжал руки, чтобы запустить их под расстегнутую куртку дилера, ощутив, как знакомо неудобно врезается чуть выше локтя рукоятка пистолета в наплечной кобуре и тепло сильного тела под тонкой шерстью водолазки. Хотелось потянуть вверх ткань, высвобождая ее из-под захвата ремня, ощутить гладкую кожу, перекат мускулов под ладонями, вновь и вновь убеждаясь в том, что все это происходит наяву. Поддаваясь этому порыву блонди сжал пальцы, захватывая одежду монгрела, но Катце, почувствовав это, чуть отстранился. Рауль инстинктивно не подчинился этому движению, но затем поднял голову и ладони его скользнули на бедра рыжего, едва придерживая. Глаза монгрела были в тени и казались двумя темными провалами - блонди не мог увидеть взгляда и от внезапно появившейся мысли ему вновь стало холодно.
- Почему ты вернулся? - с едва заметной горечью спросил он, - Из-за Ясона, верно? Он нашел тебя и приказал вновь работать на него?
- Рауль...
- Только скажи правду, - блонди выпрямился, убрав руки, - Я ведь знаю твою преданность. И мне не нужна твоя жалость, - холодно добавил он.
Пахнущие табаком пальцы мимолетно коснулись его лица, а затем все исчезло.
- Ясон даже не знает о том, что я жив, - тихо прозвучал ответ, - И мне меньше всего хочется вновь стать его тенью в Кересе.
- Тогда почему? - вопрос прозвучал как приказ.
- Не мог больше. Мне надо было увидеть тебя. Хоть издалека, хоть на экране. Я не хотел тревожить тебя. Прости.
Интересно, с чего это вдруг блонди было чувствовать себя виноватым после этих слов? Но именно это он и ощутил. Чувство вины. Он вновь быстро обнял монгрела, коснулся щеки, а затем заставил его запрокинуть голову, заглядывая в кажущиеся сейчас почти черными, глаза.
- Но почему? Почему ты сразу... - он не договорил, чувствуя как рыжий невольно прижимается к его руке.
- Я долго... восстанавливался, - Катце вовсе не собирался распространятся о тех десяти месяцах, что провел в коме и как его с трудом вытащили с того света, - И когда... все наладилось, понял, что меня давно считают мертвым. Не хотел беспокоить тебя. Я ведь знаю, как тебе все это... трудно далось. Думал, ты уже забыл меня. Стоило ли ворошить прошлое? Я не думал попадаться тебе на глаза, - торопливо пояснил он, - просто когда увидел здесь...
Договорить ему блонди не дал. Зажал рот поцелуем, жадным, страстным, словно пытался наверстать те четыре года разлуки и одиночества.
- Ты же приказал мне ждать, - прошептал он, оторвавшись наконец, - и я ждал... Юпитер, как же я тебя ждал... Но ты... ведь ты же останешься со мной? Я не дам тебе уйти!
- Даже вещи из гостиницы забрать? - слабо улыбнулся рыжий.
- Даже! Катце... какой же ты дурак!
Они еще долго стояли под дождем, шепча друг другу о том как каждый из них ждал, отчаивался и терял надежду, перебивая и слушая, наслаждаясь вновь обретенным единством и просто целуясь, пока вконец не замерзли.
- Пойдем домой, Катце, - тихо произнес блонди, - пойдем...
В каре дилера, куда рыжему пришлось усадить блонди чуть ли не силой, тот боялся хоть на мгновение выпустить своего монгрела из объятий, даже для того, чтобы тому сесть на место водителя, Рауль вновь обхватил дилера за плечи. Свет в машине - яркий и безжалостный, наконец-то во всех подробностях дал увидеть ему лицо его любимого. В рыжих волосах поблескивали белые нити, а у глаз и губ залегли морщинки, время которых пришло слишком рано. Видя растеряный взгляд элитника Катце отвернулся, словно пытался спрятаться, но Рауль нежным, но твердым жестом развернул его лицо к себе.
- Я уже не столь привлекателен, как прежде, верно? - невесело усмехнулся он.
Вместо ответа блонди вновь привлек его к себе.
- Юпитер, Катце... ну какое это имеет значение, - он гладил монгрела по волосам, по спине, - Просто... это больно, видеть все это, понимаешь? Я не думал... что все было так тяжело...
Он обхватил лицо дилера ладонями.
- Я все исправлю, если хочешь, - блонди осторожно коснулся губами глаз рыжего, - но мне это не важно... какой бы ты ни был... главное, что ты рядом. Что ты вернулся. Ко мне.

Блонди проснулся от странного ощущения. Сначала он не понял, что это, но затем, когда вспыхнул свет понял. Одиночество. Снова одиночество. Он в панике бросил взгляд на кровать - постель была пуста. Приснилось. ему все это лишь приснилось. Рауль не смог сдержать сдавленого стона и уткнулся лицом в подушку, вцепившись в нее руками. Сон. Просто сон. даже Юпитер не могла наказать его сильнее собственного сознания...

Внезапно теплые руки легли ему на плечи и встревоженый голос позвал:
- Рауль? Что...
Блонди резко обернулся и с силой обнял монгрела. Тот разжал руку и на простыни упал телефон.
- Что такое?
Генетик не мог ответить, но дилер уже сам обо всем догадался.
- Рауль, мне позвонили... Я не хотел тебя будить, - он успокаивающе поглаживал спину элитника.
- Я думал...
- Не надо, - на губы ему легли теплые пальцы, - Я тоже часто видел сны. Но теперь... все хорошо.
- В следующий раз лучше буди, - пробормотал Рауль в плечо вновь забравшегося под одеяло любовника, - не уходи...
- Никогда больше.
- Никогда?
- Никогда...