Ты молчишь. В руке сигарета тает искрой рыжего солнца.
Тот, кто умер уже обратно никогда, увы, не вернётся.
И ты плачешь – сдавлено, тихо – воздух Эос душный глотая.
Почему я чувствую, будто жизнь твоя им вслед утекает;
Тем безумцам, что умирали как и ты - в руках с сигаретой,
Гордецам, что себя познали лишь за гранью вечного Света.
Но тебе там места не будет – и мне жаль, как это не странно.
Я стою – смотрю, как ты куришь, и дышу непривычно рвано.
Мне глаза свои можно прятать за медовым золотом прядей,
Но я делаю шаг, а после обнимаю за плечи сзади.
Ты дрожишь. Сигарета гаснет. Я молчу поцелуем в шею
И сейчас понимаю только, что тебя я так не жалею,
Что и мы такие же точно – и лишь гибель наша не скоро.
И я жду твоего стона, словно на суде приговора.
Мы умрём в разное время: ты - от старости, я – от пули.
Дана Бан наш будет бесславным, но мы оба к нему свернули.
Мы такие же точно, Катце, но с претензиями на счастье,
А пока ты думай, что это – лишь сочувствие и участие.