Пришла в голову мысль - а можно ли написать подобную страшилку по АнКу? (кто про что, ну да). Чтобы реально прочел - и мороз по коже, а ночью страшно выйти из комнаты на кухню... Я бы не смог, наверное. Хотя...
Надо подумать...
P.S. Мысль о куклах уже мелькнула. Да, я не оригинален...
15.09.2009 в 10:46
Пишет Aihito:Кто о чем, а я о флэшмобах))))) Сначала прочитайте то, что под морем)))))
МореВзяла у Maetel)
Пишет Случайный дневник:
Полазила по случайным дневникам вот что нашла.
Серьезно прочла сейчас, день на улице и все такое, но мне стало просто неимоверно жутко.
Народ, читать это ТОЛЬКО НОЧЬЮ, дабы прочувствовать всю прелесть этих маленьких текстов))) лучше занесите в цитатнег и потом прочитайте.
1Несколько лет назад, одна семейная пара решила позволить себе отдохнуть вечерок и отправиться развлекаться в город. Они позвонили знакомой девушке, которая уже не раз сидела с их детьми. Когда девушка приехала, двое детей уже спали в своих кроватках. Так что ей нужно было просто сидеть дома и следить, чтобы с детьми ничего не случилось. Вскоре ей стало скучно, и она решила посмотреть телевизор, но внизу не было кабельного, поскольку родители не хотели, чтобы дети смотрели всякий мусор.
Девушка позвонила родителям и попросила их разрешения посмотреть телевизор в их комнате. Они, естественно, согласились, но у нее была еще одна просьба… она попросила разрешения закрыть чем-нибудь статую ангела за окном спальни, или хотя бы закрыть шторы, потому что статуя ее нервировала. На секунду в трубке было тихо, а затем отец, который говорил с девушкой, сказал: «Забирай детей и бегом из дома… мы позвоним в полицию. У нас нет статуи ангела». Полиция нашла всех троих мертвыми через три минуты после звонка. Статую ангела так и не нашли. 2
Один парень пришел в гостиницу и прошел на ресепшен, чтобы поселиться. Девушка на ресепшене дала ему ключ и сказала, что по дороге к его комнате есть дверь без номера, которая закрыта и никому нельзя в неё входить. В частности, никто и ни при каких обстоятельствах не должен заглядывать в эту комнату. Парень последовал её советам и прошел прямо к себе в комнату, никуда не заглядывая, и лег спать. Но его любопытство не давало ему покоя, и на следующий вечер он прошел по корридору к двери комнаты без номера и подёргал ручку. Естественно, она была закрыта. Он наклонился и посмотрел внутрь через широкую замочную скважину. Холодный воздух дул из комнаты, холодя ему глаза.
Он увидел гостиничный номер, как у него, и в углу сидела женщина, чья кожа была полностью белой. Она прислонила голову к стене и её лицо было направлено от двери. Он еще немного посмотрел, и решил ради интереса постучать в дверь, но передумал. Это решение спасло ему жизнь. Он отошел от двери и вернулся в свою комнату. На следующий день, он вернулся к этой двери и опять посмотрел в замочную скважину. Но на этот раз он ничего не увидел — всё было красным. Он ничего не мог разглядеть за сплошным красным цветом. «Наверное, жители комнаты поняли, что я за ними подсматривал, и залепили замочную скважину чем-то красным» — подумал он.
Он решил проконсультироваться с девушкой на ресепшене по этому поводу. Она вздохнула и спросила — «Вы что, таки посмотрели через замочную скважину?» Парень признался, что да, и она сказала ему — «Ну ладно, раз так, то я расскажу вам, в чем суть. Давным-давно, один мужик убил свою жену в том номере, и с тех пор там обитает её призрак. Но эти люди не были обычными. Они были полностью белыми, кроме их глаз. Их глаза были насыщенного красного цвета.» 3
Я расскажу тебе историю, произошедшую со мной одним весенним вечером. Было около полуночи, я сидел за компьютером и листал чаны; и уже собирался идти спать, как за окном раздался омерзительно громкий скрип. Угадай, что это? Это...детская качеля через дорогу. Вот, опять. Уже две недели как. Я иногда задумываюсь, кто же в такую пору там качается? Я видел эту площадку, там качели для совсем маленьких, взрослый человек в такую и не сядет, ноги девать некуда. Неужели кто-то в полночь водит ребенка поиграть? Ну хорошо, может быть человек занятой и хочет уделить внимание своему отроку. Ну на пять минут, ну на десять. Но это ведь по полночи продолжается иногда.
Вдруг я услышал, как этажом выше хлопнуло окно, и грубый голос бывшего спецназовца Алексеича в весьма нелестных выражениях поинтересовался у неизвестного папаши, что, собственно, нужно его ребенку в такую пору на качелях, и где он видел эти ночные прогулки. Скрип прекратился, но через несколько минут возобновился, и стал каким-то совсем мерзким и назойливым. Мне даже послышалось, что я слышу в нём истерический смех. Сверху раздалось какое-то бормотанье, затем хлопнула входная дверь и я услышал громкие шаги на лестнице. Видимо, Алексеичу не понравилось такое отношение. «Милицию может вызвать - промелькнула мысль - ребенок всё-таки». Однако, поколебавшись минуты две-три, я решил не вмешиваться, и всё же идти спать. Да и скрип к тому моменту уже прекратился.
Ну и что? - спросишь ты. Я тебе вот что скажу...никогда не пытайся узнать, кто качается на детских площадках, когда наступает ночь. Честно. Потому что утром Алексеича нашли на тех самых качелях. Мёртвого и совершенно седого. Врач сказал - остановка сердца.
Так вот, дорогие френды, как насчет придумывания кошмариков, а?
UPD. Моб оказался удивительно урожайным на страшилки! Некоторые участники радовали двумя, тремя, а то и больше рассказами.
Так что для удобства вынесу их в сам пост.
Приятного прочтения!
Мои страшилки:
читать дальше
Один человек работал корректором на фрилансе и часто засиживался допоздна. Ночью никто не мешал работать - ни крики резвящихся во дворе детей, ни машины с несущейся из динамиков громкой музыкой: "Черние гля-ааазааа..."
Но последнюю неделю он стал замечать, что соседи сверху стали слушать музыку - хотя раньше, часов, скажем, в двеннадцать - час, из квартиры не доносилось ни звука. Да и, признаться честно, соседей он не видел давно - раньше там жил одинокий молодой человек. Когда с ним сталкивались на лестнице, он здоровался, не поднимая глаз, и вообще производил впечатление человека крайне уравновешенного и, может быть, слегка забитого.
И тем более за ним не водилось такого - слушать музыку по ночам. И ладно бы, если бы из квартиры доносилась мелодия, а то просто глухое *тунц-тунц*.
Фрилансера раздражало это неимоверно. Дошло до того, что он узнал в домоуправлении телефон и стал звонить соседу, когда *тунц-тунц* становилось наиболее нестерпимым. Трубку сосед не брал, но музыку выключал сразу, так что до скандалов между соседями дело не доходило. Можно сказать, оба свыклись с текущим положением вещей.
И вот однажды фрилансер работал над особенно сложным куском перевода, а сосед сверху, как обычно, решил послушать музыку. Но в этот раз по звонку музыку не выключил, разве что сделал чуть потише. Глухое *тунц-тунц* по-прежнему звучало сверху, нервируя и без того издерганного корректора.
К четырем утра он извелся настолько, что, пересилив себя (а был он человеком крайне скромным и сдержанным), позвонил в милицию.
Когда же наряд приехал и в квартиру стали стучать - никто не отозвался. Угрозы вломиться не подействовали, музыка по-прежнему звучала из-за двери. И когда стражи порядка все-таки ее вскрыли, обнаружили, что квартира, как мавзолей, просто запечатана - закрыты и зашторены окна, входная дверь также была закрыта, несомненно, самим хозяином.
По состоянию его трупа, висящего на веревке, привязанной к люстре, патологоанатом определил, что мертв он был уже два месяца.
Однажды осенью двое приятелей решили отправиться на рыбалку в глухое место. Когда прибыли, как водится, изрядно выпили. По пьяной лавочке у них возникла ссора, и один и приятелей запустил в другого тем, что первое попалось под руку - поленом для костра. Полено угодило в дерево, под которым поставили палатку, отрикошетило от него и попало второму рыбаку прямо в висок. Тот рухнул как подкошенный. Когда первый из рыбаков - назовем его Петр, - подошел к товарищу, увидел, что тот уже мертв. Изрядно струхнув, Петр оттащил тело к берегу и спустил в воду. А сам, еле волоча ноги, добрел до палатки и уснул пьяным сном.
Когда проснулся - была глубокая ночь. В свете новой луны он увидел, что перед прогоревшим костром сидит неподвижная фигура, в которой Петр узнал своего приятеля. Он с трудом поднялся и подошел к нему.
"Слушай, - сказал он, все еще еле ворочая языком, - мне тут такая дурь приснилась! Как будто я тебя убил и сбросил в реку! Ну представь себе! А ты чего сидишь, даже костер не разжег заново..." И тут приятель повернулся. Лицо у него было совершенно белым, а глаза пустыми и черными, как колодец. Перепугавшись, Петр бросился прочь. Бежал так, что в боку закололо, и он начал задыхаться. А потом не выдержал и обернулся на бегу. Костер был на том же месте - в метре от него, будто Петр и не сдвигался с места. А мертвый приятель по-прежнему сидел и смотрел на него. А потом поднялся...
Через неделю наряд милиции обнаружил одного из рыбаков - он лежал у прогоревшего костра, ногами чуть не касаясь давно потухших углей. Второго рыбака так и не нашли.
от rony-robber
читать дальше
В нашем маленьком городке всегда было много старых заборов. Деревянные, с рассохшимися штакетинами и облупившейся зелёной краской, кирпичные, с прокорябанными щебёнкой надписями типа «Вася — лох» и «Терминатор cul», шиферные, с проржавевшими опорами и заклёпками... Словом, не счесть у нас в городке заборов. Особенно много их в северной части города, где сейчас догнивает развалившийся от бесхозяйственности тот крупный завод, на котором когда-то трудились мои бабушка и дедушка.
Мы в детстве часто убегали туда играть и мама моя всегда ругала меня, когда я возращался с оббитыми коленками и весь в цементно-кирпичной пыли. Давая подзатыльник, она строго-настрого запрещала мне ходить туда и играть в казаков-разбойников в лабиринте старых заборов и коридоров без крыш. «Попадёшь в потерянную дверь и не вернёшься!» — в сердцах ворчала она, загоняя меня на кухню есть борщ.
Про потерянную дверь в заборе знали все в нашем дворе, но старшие пацаны (им было уже по 12 лет), презрительно сплёвывая и дымя «Кентом», стебались над нами, малышнёй. Они смеялись, что никакой двери, ведущей сквозь забор на закрытую территорию завода, никогда не было и этого могут бояться только сопляки и девки. Ну, мы же никогда не были ни сопляками, ни девками! Поэтому всегда в выходные убегали туда играть...
Раз мы играли в коммандос — ватага Петьки Лохматого, что из соседнего двора, охотилась, а мы прятались и готовились отбиваться. Чтобы удрать подальше от Лохматого, мы побежали в самую дальнюю часть комплекса, заворачивая за углы и держась вдоль заборов. Мы с ребятами не хотели забираться так далеко, но Ромка, наш командир, сказал, что мы слабаки, и что нас найдут, а он будет последним и всех охотников отстреляет.
Мы засели каждый на своей позиции, но продержались недолго. Петька Лохматый со своими нашёл всех наших, только Ромку мы никак не могли найти. Сначала думали, что он действительно спрятался лучше всех и сейчас только выжидает, чтобы влупить из рогатки всем по первое число. Но мы уже сдались, уже начали кричать и звать, мы искали его почти час. Когда один пацан вспомнил, куда Ромка побежал. Мы двинули туда и увидели узкий проход между двумя облупившимися кирпичными заборами. В конце прохода за угол метнулась какая-то тень и стало как-то жутко холодно. Хотелось свалить оттуда подальше! Но вдруг с Ромкой что случилось? Поэтому мы пошли, все вместе...
За углом был тупик — старая кирпичная кладка с остатками облезшей побелки. Из стены торчала рука с рогаткой. Она была покрыта грязным коричневым мхом.
А на стене виднелся силуэт двери, будто нацарапанный гвоздём на кирпичах.
Ромку больше никто никогда не видел.
от Murasaki Ayame
читать дальше
Молодожены въехали в квартиру сразу после свадьбы. Они еще не верили своему счастью, ведь квартира досталась им в половину обычной цены на подобное жилье, еще и с мебелью. "На первое времяоставим ее, а потом купим новую," - думала молодая хозяйка, вытираятолстый слой пыли с полок. Вся спальня бывшего хозяина была заставлена книжными шкафами, так что оставалось лишь небольшое пространство для кровати. На вкус новых хозяев все книги, что стояли на полках, были абсолютно не интересными: старые шпионские романы, биографии генералов времен второй мировой, политические детективы. Но сразу так выбрасывать было жаль, все-таки книги. Решили попробовать куда-нибудь их сдать, а пока спать в гостинной. Во время уборки хозяйка нашла на кровати книгу "Секретный район Пекина". Практически в начале в книгу была вложена закладка - пожелтевший листок для записи со списком имен. Хозяйка поставила книгу на полку, и занялась дальнейшей уборкой.
Ночью, около полуночи, молодоженам посышался шелест перелистываемых страниц в спальне. Муж успокоил жену, предположив, что это просто старый тополь за окном спальни шелестит твердыми, засохшими листьями.
Утром мужу позвонили с работы и попросили срочно выехать в командировку. Он долго отказывался, но после того, как ему пообщали солидную премию, он согласлся. "Купим как раз мебель с этих денег," - решил он.
Вечером, когда стемнело, жена затосковала. В их квартире не было пока даже телевизора. единственное доступное развлечение - почитать одну из книг в спальне. Они, конечно, не очень интересные, но надо же как-то занять время. Она зашла в спальню и увидела, что на кровати лежит та самая книга, "Секретный район Пекина". Хозяйка вздрогнула, но решила, что просто забыла-таки ее убрать, выбрала на полке другую книгу и села на диван в гостинной читать. Около полуночиснова раздался шелест страниц. Хозяйка решила посмотреть, что же так шелестит, и пошла в спальню. Книга лежала на кровати, и закладка торчала из середины книги. Девушка забеспокоилась, вышла и заперла зверь спальни на ключ. В две последующие ночи шелест продолжался. Девушка почти не спала, но боялась открыть дверь спальни. На третью ночь она не выдержала, и заглянула в скважину...
Когда муж вернулся, то нашел свою жену сидящей на полу около замочной скважины. На кровати в спальне лежала книга с закладкой на первой странице. На листке, в конце списка имен появилось имя его жены. А на обложке было новое название "Гордость и предубеждение" - это была ее любимая книга...
от iragnarsson
читать дальше
У Алёниной тети умерла старая собака породы шпиц. Прошла неделя, другая. Тетушка тосковала. Не раз просила племянницу отвезти ее на «Птичку», поискать щенка.
- Уснуть не могу, - говорила женщина. – Так и чудится, что Джина по коридору ходит. И скучаю по ней, и впустить боюсь. А как засну перед рассветом – она мне снится. И все, знаешь, нехорошо снится. То зубы на меня скалит, то гадит прямо на ковер…
Алена понимала, что пожилой женщине просто тоскливо одной. Племянница все время занята. Действительно, надо бы купить ей собачку, чтобы зверушка разогнала тетину меланхолию, но, как на грех, на работе завал.
Однажды, вечером в пятницу, Алена приехала к тетушке, чтобы объявить ей – завтра едем на рынок. Каково же было ее удивление, когда тетю она встретила возле подъезда – та выгуливала шпица.
- Вот, - весело сказала она. – Сегодня приблудилась. Копия моя Джина! Я ее так и зову – представь себе, откликается! Она и поводок Джинин дала на себя надеть…
Алена слушала ее радостную речь, но порадоваться за нее не могла. На душе было тревожно. Почему – она и сама не могла сказать.
- Теть, - сказала она, повинуясь какому-то наитию. – Ты ее на ночь к себе не пускай.
- С чего это? – удивилась та.
- Ну…кто знает, где она скиталась, может заразная. Ты же ее в ветлечебницу не водила? Пусть пока в коридоре спит. И дверь к себе закрой.
Поздно ночью, собираясь ложиться спать, Алена поняла причину тревоги. Глаза животного – что-то в них было не то. Цвет, выражение, форма – она уже точно не могла сказать. Алена даже хотела позвонить тете, но передумала – она, верно, давно уже спит.
На выходные Алена уехала к морю. А когда вернулась и стала звонить тете – никто не ответил. Встревожившись, поехала к ней домой, но квартира была заперта. Когда дверь сломали, оказалось, что тетя лежит в постели, мертвая. По всей видимости, она умерла во сне. У нее было больное сердце, и никто не заподозрил бы ничего странного, если б на горле у пенсионерки не было двух черных отметин, словно кто-то сжал на этом горле огромные челюсти. Да, никаких животных в доме не найдено не было.
Сага об уборщице.
Маша убирала этаж давно, сколько Валера помнил себя на этой работе. Она была неопрятна, нахальна, держалась с сотрудниками запанибрата. Убиралась при том плохо, больше развозила грязь. Частенько на ее работу жаловались, и Валера не понимал, как ее до сих пор не уволят. Как-то раз Маша приперлась в самом конце рабочего дня, кошмарно долго набирала воду, не спеша, возила тряпкой по полу, непрерывно живописуя то, какая дрянь ее невестка, пересыпая речь отборным матом. Сотрудницы затравленно молчали. Валера не выдержал и сказал:
- Во-первых, хватит уже материться, а во-вторых, смотрите, как бы я не рассказал коменданту корпуса, как «хорошо» и «часто» вы у нас моете.
- Дааа? – немедленно окрысилась Маша. – А как бы я про ваши посиделки кое-кому не рассказала!
Валера прикусил язык – «посиделки» устраивались каждую пятницу в учебной лаборатории. А, надо сказать, курить в корпусе было строжайше запрещено, не говоря уже о том, чтобы устраивать попойки.
На следующий день на заседании кафедры заведующий сказал:
- И, смотрите – если узнаю, что кто-то курит в аудитории или, там, пиво пьет.. – он сделал паузу и многозначительно посмотрел на тот край стола, где сидел Валера. – Или игрушки на рабочем компьютере держит…
Валера забеспокоился – кто настучал про игрушки? В его компьютер Маша бы точно не полезла.
- А уж если найду того, кто за экзамены деньги со студентов дерет!..
Валера побледнел.
В тот же день, попивая пиво в лаборатории, он услышал стук. Кто-то стучал по батарее, видимо, на другом этаже. Стучали определенно в неком ритме. Спустя минуту с другого конца корпуса ответили. Затем все повторилось. Валера понял, что уже не раз слышал этот звук, но никогда не обращал внимания.
- Ишь, расстучались, - сказал Жора. – Чей-то передают.
- Кто? – спросил Валера.
- Уборщицы. Как, ты не знал? Они переговариваются азбукой Морзе. Сами делают вид, что только полы тереть умеют и двух слов не свяжут. Ан нет, все слушают, запоминают, потом делятся секретами. Ты при них поосторожней. Уборщицы – страшные люди.
- Шутишь?
- Угу, - подтвердил Игорь, стараясь изо все сил сохранять серьезность. – У них все в кармане, и ректор. А еще они могут порчу навести.
- Дооо, - поддержал его Жора. – От чего, думаешь, Михалыч помер?
- Думаю, от инсульта.
- Хе-хе, просто не угодил старик какой-то стерве со шваброй…
Эти пьяные бредни запали Валере в душу. В понедельник, придя на работу пораньше, он выложил комендантше все свои многолетние претензии к Маше. Та обещала принять меры.
Были каникулы, в коридорах стояла тишь, видимо, поэтому Валеру весь день, куда бы он не пошел, преследовал настойчивый батарейный стук. Ритм менялся, Валера пытался понять его закономерность, и к концу третьего дня ему показалось, что стуки начинают складываться в слова. К примеру, сидя в кабинке он вдруг услышал: тук-тук. И без труда прочел: «в-с-о-р-т-и-р-е». Снова перестук – «п-р-и-к-о-л-е-м-с-я», и поскребли – Валера уже знал, что это знак вопроса. Тут же, на ходу застегивая ремень, вскочил, толкнул дверцу, но кто-то оказался быстрее – дверь снаружи приперли. Валера крутил ручку и так, и эдак. В панике вытащил телефон – позвонить в службу спасения. О ужас – пропала сеть. Вдобавок погас свет. Валера начал просто ломиться, кидаясь на дверь всем телом, потом завыл… Внезапно свет включился, дверь распахнулась. Перед ним стоял удивленный и встревоженный завкафедрой.
Следующие два дня Валера чувствовал себя загнанным зайцем – был закрываем во всех местах, куда его заносила нелегкая. А ему, как на зло, приходилось заходить по работе то в архив, то в полуподвальный компьютерный класс… Кроме того, они, кажется, просекли, что он понимает их язык, и теперь издевались над ним, подсовывая ему заведомую дезу. Везде, где проходили отопительные трубы, насмехались над ним их коварные сообщения. В субботу ему пришлось прийти, чтобы принять зачет у должников. Разделавшись с зачетом, он заполнял ведомость. Было тихо, кажется, во всей академии, кроме него не было ни души. Но вот раздалось знакомое постукивание. Валеру передернуло. Туки-тук, «о-н-о-д-и-н». В ответ забарабанило: «д-е-н-ь-н-а-с-т-а-л». Ручка замерла у Валеры в пальцах. Быстрое тук-тук-тук – «т-ы-у-ж-е» - дальше он не смог разобрать. Но смысл понял – одна интересуется, на месте ли другая. Шагов в коридоре слышно не было. Просто не единого. Но Валера знал: они уже тут.
Его нашли в понедельник. Мертвец сидел за столом, уставившись невидящим взором в почти заполненную ведомость…
Пушистый Летучий Боярский *тысяча чертей* в основном радовал *жызненными* страшилками
читать дальше
Дело было в маленьком пограничном городке на границе с Киргизией, близ города Нарын. Городок состоял из трех трехэтажных домов и заставы, все это обнесено двухметровым забором, так что, ессно, все друг друга знали.
Этот день ждали все, так как жизнь в гордке была мало насыщена какими-либо событиями, а тут свадьба. Молодожены людьми были замечательными, никто на них зла не держал, со всеми они были в прекрасных отношениях и свадьба прошла в очень теплой атмосфере и со всем возможным в тех местах размахом. Подарков было много, и среди них - комплект подушек с ручной вышивкой, неимоверно красивых, подаренных одной из женщин.
Проблемы начались быстро - главной мечтой новоиспеченной четы были дети. Жена забеременела уже в первые недели совместной жизни, однако через пару месяцев произошел выкидыш. Так длилось два года: беременность-выкидыш, беременность-выкидыш. Из-за этого супруги начали ругаться, счастье их дало трещину. Муж винил жену в слабом здоровье, однако обследование не показало никаких отклонений, жена была полностью способна выносить ребенка. В то время наконец смогла приехать свекровь, которая души не чаяла в своей невестке и очень волновалась за их будущее. Поговорив со всеми жителями, она узнала, что в деревне неподалеку есть бабка-знахарка, отправилась к ней, все рассказала. Бабка попросила узнать про все подарки, которые молодожены получили в день свадьбы. Свекровь вызнала окольными путями про все подарки. Пришла к бабке, начала перечислять. При упоминании подушек бабка прервала сверовь:
- Подушки какие?
- Большие, красивые...
- На фабрике сделанные, или вкучную сшиты?
- Вкучную.
- Они спят на них?
- Да.
- Распорите их, но так, чтобы дети ваши не видели, найдете что-то кроме гусиного пуха, завтра ночью сожгите на пересечении двух тропинок.
Свекровь дождалась, чтобы сын ее отправился на службу, а невестка за продуктами и распорола обе подушки.
Внутри оказались детские вещи: ползунки, чепчики, распашонки, каждая завязанная узлом.
Свекровь сделала все так же, как велела бабка.
Она пошла в горы одна, и на утро только узнала, что все жители проснулись от дикого крика, когда выбежли, увидели, что из одного из окон вырываются языки пламени. Когда открыли дверь и начали тушить огонь, хозяйка квартиры была уже мертва.
Это была именно та женщина, которая подарила подушки.
Жила у нас там одна замечательная женщина. В какой-то момент ее стало подводить здоровье - постоянные простуды, дикая мигрень, в итоге она оказалась прикованной к постели из-за крайней слабости. Доктор *ну как доктор... солдатик, который вылетел с последнего курса мединститута и загремел к нам на заставу* говорил, что сделать ничего не может, т.к. даже не понимает, чем недуг мог быть вызван. Это случислось примерно через полгода после предыдущей истории, и уже известная нам девушка *уже на приличном сроке* регулярно приходила к ней готовить поесть, прибиралась. Одним утром хозяйка пожаловалась, что ей что-то очень сильно мешает на кровати, девушка внимательно осмотрела кровать, но так ничего и не нашла. Так продолжалось несколько дней, после чего девушка решила прощупать весь матрац, в результате чего нашла там иголку. Женщина наконец сказала, что теперь ничего не мешает и что, вероятно, в тело как раз впивалась эта самая иголка.
Минут через десять в дверь постучала соседка, попросила соли.
Через пару дней еще одна жительница читала больной ее любимую книгу, сидя в кресле. Что-то сильно мешало. Ощупав спинку кресла, она нашла еще одну иглу.
Снова пришла соседка за солью.
Так находились все новые и новые иглы - в коврах, мебели, подушках.
Соседка приходила за солью каждый день, пока та самая соль не закончилась.
- Как закончилась? Совсем-совсем не осталось?
- Нет, вообще.
- Ну, вот и хорошо.
В это время свекровь, о которой уже было рассказано, гостила в городке. Невестка была занята дома, готовя обед больной женщине и попросила мать сходить на рынок, купить ей соли. Соль в тех местах покупалась мешками *как и большинство продуктов, т.к. до рынка было больше часа ходу*, так что свекровь выказала свое крайнее недоумение по поводу того, что соль так быстро закончилась. Невестка рассказала, что соль просила соседка каждый день и рассказала все произошедшее за последние несколько месяцев.
Свекровь, всю жизнь верившая в сглазы и порчу, по пути на рынок не поленилась сделать круг в два с лишним часа и зашла к той же бабке. Выслушав историю, бабка с перекошенным от ужаса лицом сказала, чтобы свекровь как можно скорее возвращалась с солью и сломала по пути осиновую ветку. Солью посывать порог, осиновый колышек положить под него. Отыскать все найденные игры и греть их на сковороде в животном жиру.
Все было сделано.
В момент, когда сковорода нагрелась, в дверь постучали, там была соседка:
- Соли, дайте мне соли.
- Нет у нас соли, - свекровь отметила, что соседка определенно пребывала в состоянии паники.
- ДАЙТЕ МНЕ СОЛИ!
- Пройдите и посмотрите, что соли у нас нет.
- ДАЙТЕ МНЕ СОЛИ!
В этот момент невестка положила иглы на сковороду.
Женщина умерла мгновенно, на пороге. Паренек-врач сказал потом, что у нее разорвалось сердце.
*женщина эта жила этажом выше нас, я сама слышала ее вопли и просьбы дать ей соли >_<*
И *экспромтами*
Эти две деревеньки соединял только мост через неглубокую, но широкую реку. Поговаривали, что именно на нем ночами собираются ведьмы, этим пугали детей, дабы те не бегали по улице ночами.
Однако дети есть дети.
У Витьки папа ездил на заработи в город и привез ему целую коробку жвачки. Мальчик охотно делился ей со всеми друзьями, однако потом осталась только одна и пошли споры о том, кому она достанется. Было очевидно, что по праву она должна достаться хозяину, но хотели все.
- Я отдам жвачку тому, - сказал Витька, - кто просидит на мосту десять минут - с без пяти двенадцать до пяти минут первого ночи.
- Но там же ведьмы собираются! - в один голос загалдели все.
- Вы что, маленькие, верить в эту чепуху?! Раз вы все еще детсадовцы, я сам ее съем.
Раздумие продолжалось недолго, все отказались, кроме одного мальчика. Договорились, что пока он будет сидеть на мосту, все остальные будут наблюдать из кустов подле реки, чтобы быть свидетелями.
Без шести минут двенадцать все были готовы, ребята уже затаились в кустах и почти сразу же показался на мосту мальчик.
Без пяти минут мальчик сел, свесив ноги к реке.
Ночь была тихая, спокойная, но темная.
В четыре минуты первого мальчик упал в реку лицом вниз.
Остолбеневшие от ужаса дети видели, как налетело воронье и стало клевать их друга. В пять минут первого они все уже мчались домой с дикими воплями.
Утром Витька, не сомкнувший глаз всю ночь, услышал тихий стук в окно. Там стоял тот самый мальчик:
- Вы ходили вчера на реку? Извините, меня мама поймала, не пустила. Долго меня ждали?
Впервые эти цифры появились зимой. Когда мальчик 12ти лет вышел, как обычно по утрам, в школу, увидел, что на всю дверь размашисто написано "100". Решив, что это дело рук соседских детей, он попросил маму стереть потом надпись и спокойно ушел. Когда он пришел, цифры были смыты.
На следущее утро на двери было написано "99". Потом - "98".
"Обратный отсчет?, - думал мальчик, - Интересно, что должно случиться?"
Этим утром на двери было написано "2".
"Уже скоро, - думал он, улыбаясь, - а потом - пойдет счет в минус?"
На следущее утро было написано "1".
На следущее - "Жди меня сегодня".
Мальчику стало не по себе, он стер надпись. Вернувшись, он увидел, что на двери было написано "Уже скоро"
"Ты уже большой мальчик, - сказала на это мама, - чего бояться детских выходок?"
Ночью мальчик слышал легкий стук. Он знал, что стучат в дверь, не страх не позволял ему подойти и взглянуть в дверной глазок.
Утром надпись снова сменилась: размашистым подчерком было написано: "Открой".
Мальчик быстро стер надпись, но она весь день не выходила у него из головы.
Ночью снова был слышен стук, уже более громкий.
Мальчик лежал, закрыв лицо одеялом и молился, чтобы родители не услышали стука.
Внезапный скрип двери заставил его сердце на мгновение остановиться.
"странно, никого нет... - услышал он голос отца, - что за чепуха?!"
На следующий день соседка пекла торт и ей не хватило сахара, она долго стучала в дверь, но ей никто не открыл. Почувствовав неладное, она вызвала милицию. В квартире нашли только мертвые тела.
На двери размашисто было написано "Уже".
Здание школы находилось на пустыре, близ сосновой рощи, которые разделял толко старый двухметровый кирпичный забор, тянувшийся метров пять. Школьникам ежедневно, ежечастно напоминали о строжайшем запрете: "около забора находиться запрещено". Причину никто не объяснял, и каждый придумывал свое объяснение, чтобы найти вескую причину следовать этому нелепому правилу. Кто-то решал, что забор проклят, кто-то, что он - проход в другой мир, кто-то - что он уже достаточно старый, чтоб неожиданно обрушиться на голову. Эти байки передавались из уст в уста, их сочинение стало развлечением, однако правилу следовали все, без исключения.
Этим утром забор изменился.
Школьники отчетливо видели буквы, которые складывались в слово "Помогите". Эта надпись буквально приковывала взгляд, так что учителя заклеили газетами все окна, выходящие в сторону забора, но глаза учеников все равно были устремлены в ту сторону, ведь хотя надпись видно не было, все знали, что она там. Всех волновал толко один вопрос: "Если там есть слово, то кто-то его написал, а, значит, кто-то подошел к забору. Кто же это?"
Никто не обратил особого внимания, что в этот день один из учеников отсутствовал: все просто решили, что тот заболел.
Утром учителей застали стоявшими перед окнами, выходящими в сторону забора. Учителя молчали и не пошевелились даже когда толпа детей ввалилась в классы.
Газеты были изорваны в клочья.
А забор стал как будто бы чуть длиннее.
На нем было написано "Меня больше нет".
Мне рассказали об этом как раз когда мы шли из леса мимо заброшенного здания. Нам пришлось перелезать через забор, конца которому видно не было. Мелкими буквами на нем было написано "Нас всех больше нет".
от Iriniegir
читать дальше
Жила одна женщина... Мать-одиночка - как и многие в нашей стране, впрочем. Была у нее единственная дочь. Дочь была красивая, умная, поступила в хороший институт - одна беда - он находился на другом конце города и ехать к нему нужно было через старый рынок, на котором раньше было кладбище.
Однажды вечером дочка домой не вернулась. Мать сбила все ноги, разыскивая ее - искала день, два, три, наконец, зашла бедная женщина на тот самый рынок и купила у какой-то бабушки пирожок. Откусила - и увидела в пироге ноготок, покрытый синим лаком - в точности таким же лаком красила ногти ее дочка.
Ночью мать услышала тихий голосок, который, казалось, доносил ветер: "Мама! Мама, отомсти за меня!!!"
Женщина на следующий же день побежала на тот рынок, проследила, где живет бабушка, продавшая ей пирожок, но, от страха даже ничего не смогла придумать - так и вернулась домой нисчем.
Ночью голосок снова и снова умолял мать отомстить за нее. Та два дня ходила к дому старушки. наконец, на третий ень набралась смелости. взяла канистру с керосином, прокралась в дом, разлила горючее и подожгла. "Спасибо, мама!" - Раздался принесенный ветром голосок. Дом загорелся так, будто был бумажным - мать кинулась к двери, но она захлопнулась перед самым ее носом, а голосок между тем сказал "А это за то, что не отомстила сразу...."
от Sejr
читать дальше
На промышленной окраине города как-то стали пропадать молодые ребята. Все местные, из простых семей. По одному за раз, не каждую ночь, но к августу пропало пятеро. Все учились в одной школе, Квартирки в районе крохотные, бараки-сталинки, в комнате по несколько человек, вот ребята и стали летом собираться вечерами на пустыре между речкой и территорией завода. Было что выпивали, курили, зато глаза никому не мозолили. Возвращались когда ночью, когда под утро.
Милиция никаких следов не нашла. Всех на десять раз опросили - никто ничего не видел: сидел со всеми, курил, отошел и не вернулся. А один парень рассказал, что иногда над речкой поднимается розовый туман и держится облаком у самого берега над водой. Если с этим туманом окажешься рядом, услышишь, как внутри кто-то поет, и так в него потянет, что никакой возможности стоять. Что появляется несколько раз в месяц, и что если присмотреться, то видно, что поют маленькие красивые существа вроде эльфов. Полтора часа рассказывал - про арфы, про двери в подземелье, про "дивный народ" - пока не приехали из наркодиспансера и не забрали. Оказалось, уже несколько лет не только траву курил, но и кололся чем посерьезнее.
Ребят объявили во всесоюзный розыск. Прочесали всю реку, обшарили территорию завода, даже засаду устраивали ночью на "розовый туман" - и ничего не нашли. Так и решили, что сами сбежали, от армии косить.
А когда началась конверсия и завод закрыли, пошли слухи, что по ночам с завода сбрасывали в речку какую-то кислоту, сильный галлюциноген.
...и вот рассказала я тогда подружке это дело, выходим из домика... погулять - а на улице светает, и вся поляна за туалетом, то есть между лесом и речкой, в розовом тумане Кааак мы до дома драпали по грядкам
Sangha подразнила началом прекрасной готической истории и... и пока дальше нету(((((
читать дальше
- Я до сих пор не могу поверить, что сумел вытащить тебя из твоей кельи - заметил Джордж, когда мы проходили мимо Тауэр-Бридж. На город спускались сумерки. Окутанная туманом набережная являла картину загадочную, и даже зловещую; очертания ближайших зданий еще можно было различить, но в отдалении все сливалось в единую белесую массу, сквозь которую смутно просвечивал слабый свет уличных фонарей. Удивительное дело - наблюдая сей феномен вот уже несколько лет, я должен был к нему привыкнуть, и, однако, всякий раз он вызывал в моем сердце все то же странное чувство: в такие минуты изменившийся до неузнаваемости город казался мне порождением чьей-то фантазии, причудливым пейзажем, запечатленным на полотне, - словом, чем-то бесконечно далеким от реальности.
- Признаться, я и сам этому удивляюсь, - отвечал я со вздохом, ибо уже начинал сожалеть о своем недавнем решении. – Видишь ли, я не вполне разделяю твою любовь к подобным развлечениям, и, кроме того, не принадлежу к числу приглашенных, а потому...
- О, это сущие пустяки! – воскликнул Джордж, сопровождая свои слова жестом столь энергичным, что две шедшие навстречу нам дамы поглядели на нас с явным неодобрением. - Ты же знаешь, Фредерик не придает значения подобным условностям. Двери Гранвилль-Холла открыты всегда и для всех, а в такой день – тем более. Вот увидишь, нынче там соберется презанятнейшая компания!
- Однако не могу же я явиться к нему с пустыми же руками, - заметил я, досадуя про себя, что не подумал об этом раньше.
- Ей-богу, Энтони, ты порою бываешь несносен. Неужели ты думаешь, что наш именинник оскорбится, если ты явишься к нему без подношения? Плохо же ты его знаешь. Во-первых, как я уже говорил, ему нет дела до таких мелочей, а во-вторых – хоть он, возможно, и производит впечатление человека бесшабашного, не может же он не понимать, что разница между его финансовое положением и... - тут Джордж замялся, по-видимому, осознав, что сказал бестактность.
- Я не нуждаюсь в чьей-либо снисходительности, - ответил я, чувствуя, как краска заливает мое лицо. – В конце концов, я не нищий, и вполне способен... А вот, кстати, и подходящая лавка! Если я не ошибаюсь, наш приятель неравнодушен к живописи?
- Что ж, делай как знаешь, - махнул рукой Джордж. - Что толку спорить с человеком, чье сердце чуждо доводам разума! Однако не задерживайся, мы и так опаздываем.
- Разве ты не пойдешь со мной?
- Что мне там делать? Признаться, терпеть не могу подобные заведения. Искусство –явление прекрасное, а прекрасного должно быть в меру. Нагромождения же полотен меня никогда не привлекали. Все эти неподвижные глаза, что смотрят на тебя со всех сторон – брр!.. Согласись, в этом есть нечто противноестественное!
Я подивился его ответу. Сам я с давних пор питал особенную любовь к таким лавкам; ребенком я мог часами любоваться на их сокровища, да и теперь они нередко пленяли меня своим живописным (прошу прощения за невольный каламбур) очарованием. Однако, едва переступив порог, я понял, что нежелание Джорджа составить мне компанию избавило меня от тяжкого испытания – по крайней мере, он не мог видеть моего позора. Что и говорить, полотна, выставленные на продажу, сделали бы честь не только Гранвилль-Холлу, но и Букингемскому дворцу – однако человеку моего положения они были решительно не по карману. В то же время, глядя на эти chefs d'oeuvres я понимал, что преподнести блистательному Фредерику нечто менее великолепное было бы совершенно невозможно.
В весьма мрачном расположении духа я покинул лавку. Джордж, который должен был ждать меня у входа, за время моего отсутствия успел куда-то исчезнуть – он принадлежит к той породе людей, которые не могут выстоять на одном месте ни минуты. Впрочем, я вскоре заметил его – он беседовал с каким-то господином неподалеку от условленного места.
Я направился было к ним, но внезапно раздавшийся за моей спиной голос заставил меня обернуться.
- Прошу прощения, сэр...
Передо мной стояла очень бедно одетая женщина – по виду, из самых низов. Неопрятное ее платье было в нескольких местах заштопано; на плечи был наброшен длинный плащ, также знававший лучшие времена; тень от капюшона падала на лицо, и разглядеть его в тусклом свете фонарей не представлялось возможным.
- Что вам угодно? – спросил я с удивлением.
- О, я вижу, сэр – вы настоящий ценитель живописи. Эта мазня, - она пренебрежительно кивнула в сторону лавки, - не могла вас привлечь, не так ли? Не угодно ли вам взглянуть на произвение истинного искусства?
Только теперь я заметил, что в руках у нее был большой сверток необычной формы – по-видимому, замотанная в тряпье картина. Не дожидаясь моего ответа, она развернула его – и моему взору предстало самое восхитительное полотно из всех когда-либо мною виденных.
На картине была изображена юная девушка в белой греческой тунике. Белокурые волосы ее свободно рассыпались по плечам; высокое чело украшал венок из виноградных листьев. По-видимому, она изображала вакханку – однако как мало сочетался этот наряд с выражением ее бледного лица! На нежных чертах ее читалась невыразимая грусть; глаза же... Нет, у меня не отыщется слов, чтобы описать этот взгляд – казалось, он заглядывал в самую душу. Невозможно было представить себе что-либо более прекрасное чем это лицо, как невозможно было вообразить более совершенное произведение искусства. Каждая деталь была выписана с необыкновенной тщательностью; каждая черта дышала правдоподобием – казалось, виноградные листья вот-вот пошевелятся, колеблемые дыханием ветра, складки туники изменят свое положение, или же тонкие пальцы взметнутся вверх, чтобы поправить непослушный локон.
Я осведомился о цене; услышанный мною ответ поразил меня почти так же сильно как сама картина. Не веря своей удаче, я поспешно достал бумажник – в нем обнаружилась ровно та сумма, которую просила торговка.
Сжимая в объятиях свою покупку, я поспешил к Джорджу; тот уже попрощался со своим знакомым и теперь неторопливо шел мне навстречу.
- Что, купил? – полюбопытствовал он без особого, впрочем, интереса; однако безразличие его мгновенно улетучилось, стоило ему взглянуть на портрет.
- Однако! Я даже боюсь спросить, сколько ты заплатил за это великолепие.
- Оно досталось мне почти даром, - ответил я и рассказал ему о встрече с торговкой.
Лицо Джорджа омрачилось.
- Черт возьми, приятель, - сказал он, нахмурившись, - нельзя же быть таким наивным! Неужели тебя не насторожила эта необычайно низкая цена? Эта женщина, должно быть, торгует краденным. Тебе следовало бы ее задержать!
Его слова отрезвили меня. В самом деле, мне по-видимому, не стоило покупать эту картину за бесценок. Впрочем, я не разделял точку зрения своего приятеля – едва ли торговцы краденным столь нахальны, что ловят покупателей посреди улицы. Вероятно, картина было законной собственностью этой дамы, однако она не понимала истинной цены этой вещи, и воспользоваться ее невежеством было бы, по меньшей мере, недостойно.
Я поспешно обернулся, но торговки у дверей лавки уже не было – она словно растоврилась в густом тумане.
от [J]LisaLins[/J]
читать дальше
В нашем доме, на первом этаже жил старик. Он был мрачный и нелюдимый настолько, что даже с соседями здоровался крайне редко. Впрочем, те давно уже не обращали на него никакого внимания, списывая всё на маразм и старость. Его любимым занятием было торчать по вечерам у окна на первом этаже, за лифтом, и всматриваться в глухую темноту ночи, будто поджидая кого-то. А ещё он был хромой, и слегка подволакивал левую ногу. Потом он умер, его квартиру с обшарпанной дверью, на которой не было даже номера, опечатали. И она стояла пустая, только иногда, в холодную осеннюю погоду, было слышно, как ветер хлопает там рассохшейся форточкой.
Как-то поздним вечером две подруги возвращались домой с курсов английского языка. Во дворе было холодно и пусто, только окно на первом этаже возле лифта горело жёлтым светом. Одной из девушек на мгновение показалось, что в нем чей-то черный силуэт.
Но, когда подруги зашли в подъезд, девушка заглянула туда и никого не увидела. Тусклая, оплетенная паутиной электрическая лампочка на лестничной клетке давно не менялась, свет начал дрожать и медленно гаснуть. Девушки зашли в кабину... и тут со стороны опечатанной квартиры послышались медленные нетвердые шаги, как будто кто-то шёл к лифту, подволакивая ногу. Дверь была открыта, а кнопку этажа, как назло, заклинило...
URL записиМореВзяла у Maetel)
Пишет Случайный дневник:
Полазила по случайным дневникам вот что нашла.
Серьезно прочла сейчас, день на улице и все такое, но мне стало просто неимоверно жутко.
Народ, читать это ТОЛЬКО НОЧЬЮ, дабы прочувствовать всю прелесть этих маленьких текстов))) лучше занесите в цитатнег и потом прочитайте.
1Несколько лет назад, одна семейная пара решила позволить себе отдохнуть вечерок и отправиться развлекаться в город. Они позвонили знакомой девушке, которая уже не раз сидела с их детьми. Когда девушка приехала, двое детей уже спали в своих кроватках. Так что ей нужно было просто сидеть дома и следить, чтобы с детьми ничего не случилось. Вскоре ей стало скучно, и она решила посмотреть телевизор, но внизу не было кабельного, поскольку родители не хотели, чтобы дети смотрели всякий мусор.
Девушка позвонила родителям и попросила их разрешения посмотреть телевизор в их комнате. Они, естественно, согласились, но у нее была еще одна просьба… она попросила разрешения закрыть чем-нибудь статую ангела за окном спальни, или хотя бы закрыть шторы, потому что статуя ее нервировала. На секунду в трубке было тихо, а затем отец, который говорил с девушкой, сказал: «Забирай детей и бегом из дома… мы позвоним в полицию. У нас нет статуи ангела». Полиция нашла всех троих мертвыми через три минуты после звонка. Статую ангела так и не нашли. 2
Один парень пришел в гостиницу и прошел на ресепшен, чтобы поселиться. Девушка на ресепшене дала ему ключ и сказала, что по дороге к его комнате есть дверь без номера, которая закрыта и никому нельзя в неё входить. В частности, никто и ни при каких обстоятельствах не должен заглядывать в эту комнату. Парень последовал её советам и прошел прямо к себе в комнату, никуда не заглядывая, и лег спать. Но его любопытство не давало ему покоя, и на следующий вечер он прошел по корридору к двери комнаты без номера и подёргал ручку. Естественно, она была закрыта. Он наклонился и посмотрел внутрь через широкую замочную скважину. Холодный воздух дул из комнаты, холодя ему глаза.
Он увидел гостиничный номер, как у него, и в углу сидела женщина, чья кожа была полностью белой. Она прислонила голову к стене и её лицо было направлено от двери. Он еще немного посмотрел, и решил ради интереса постучать в дверь, но передумал. Это решение спасло ему жизнь. Он отошел от двери и вернулся в свою комнату. На следующий день, он вернулся к этой двери и опять посмотрел в замочную скважину. Но на этот раз он ничего не увидел — всё было красным. Он ничего не мог разглядеть за сплошным красным цветом. «Наверное, жители комнаты поняли, что я за ними подсматривал, и залепили замочную скважину чем-то красным» — подумал он.
Он решил проконсультироваться с девушкой на ресепшене по этому поводу. Она вздохнула и спросила — «Вы что, таки посмотрели через замочную скважину?» Парень признался, что да, и она сказала ему — «Ну ладно, раз так, то я расскажу вам, в чем суть. Давным-давно, один мужик убил свою жену в том номере, и с тех пор там обитает её призрак. Но эти люди не были обычными. Они были полностью белыми, кроме их глаз. Их глаза были насыщенного красного цвета.» 3
Я расскажу тебе историю, произошедшую со мной одним весенним вечером. Было около полуночи, я сидел за компьютером и листал чаны; и уже собирался идти спать, как за окном раздался омерзительно громкий скрип. Угадай, что это? Это...детская качеля через дорогу. Вот, опять. Уже две недели как. Я иногда задумываюсь, кто же в такую пору там качается? Я видел эту площадку, там качели для совсем маленьких, взрослый человек в такую и не сядет, ноги девать некуда. Неужели кто-то в полночь водит ребенка поиграть? Ну хорошо, может быть человек занятой и хочет уделить внимание своему отроку. Ну на пять минут, ну на десять. Но это ведь по полночи продолжается иногда.
Вдруг я услышал, как этажом выше хлопнуло окно, и грубый голос бывшего спецназовца Алексеича в весьма нелестных выражениях поинтересовался у неизвестного папаши, что, собственно, нужно его ребенку в такую пору на качелях, и где он видел эти ночные прогулки. Скрип прекратился, но через несколько минут возобновился, и стал каким-то совсем мерзким и назойливым. Мне даже послышалось, что я слышу в нём истерический смех. Сверху раздалось какое-то бормотанье, затем хлопнула входная дверь и я услышал громкие шаги на лестнице. Видимо, Алексеичу не понравилось такое отношение. «Милицию может вызвать - промелькнула мысль - ребенок всё-таки». Однако, поколебавшись минуты две-три, я решил не вмешиваться, и всё же идти спать. Да и скрип к тому моменту уже прекратился.
Ну и что? - спросишь ты. Я тебе вот что скажу...никогда не пытайся узнать, кто качается на детских площадках, когда наступает ночь. Честно. Потому что утром Алексеича нашли на тех самых качелях. Мёртвого и совершенно седого. Врач сказал - остановка сердца.
Так вот, дорогие френды, как насчет придумывания кошмариков, а?
UPD. Моб оказался удивительно урожайным на страшилки! Некоторые участники радовали двумя, тремя, а то и больше рассказами.
Так что для удобства вынесу их в сам пост.
Приятного прочтения!
Мои страшилки:
читать дальше
Один человек работал корректором на фрилансе и часто засиживался допоздна. Ночью никто не мешал работать - ни крики резвящихся во дворе детей, ни машины с несущейся из динамиков громкой музыкой: "Черние гля-ааазааа..."
Но последнюю неделю он стал замечать, что соседи сверху стали слушать музыку - хотя раньше, часов, скажем, в двеннадцать - час, из квартиры не доносилось ни звука. Да и, признаться честно, соседей он не видел давно - раньше там жил одинокий молодой человек. Когда с ним сталкивались на лестнице, он здоровался, не поднимая глаз, и вообще производил впечатление человека крайне уравновешенного и, может быть, слегка забитого.
И тем более за ним не водилось такого - слушать музыку по ночам. И ладно бы, если бы из квартиры доносилась мелодия, а то просто глухое *тунц-тунц*.
Фрилансера раздражало это неимоверно. Дошло до того, что он узнал в домоуправлении телефон и стал звонить соседу, когда *тунц-тунц* становилось наиболее нестерпимым. Трубку сосед не брал, но музыку выключал сразу, так что до скандалов между соседями дело не доходило. Можно сказать, оба свыклись с текущим положением вещей.
И вот однажды фрилансер работал над особенно сложным куском перевода, а сосед сверху, как обычно, решил послушать музыку. Но в этот раз по звонку музыку не выключил, разве что сделал чуть потише. Глухое *тунц-тунц* по-прежнему звучало сверху, нервируя и без того издерганного корректора.
К четырем утра он извелся настолько, что, пересилив себя (а был он человеком крайне скромным и сдержанным), позвонил в милицию.
Когда же наряд приехал и в квартиру стали стучать - никто не отозвался. Угрозы вломиться не подействовали, музыка по-прежнему звучала из-за двери. И когда стражи порядка все-таки ее вскрыли, обнаружили, что квартира, как мавзолей, просто запечатана - закрыты и зашторены окна, входная дверь также была закрыта, несомненно, самим хозяином.
По состоянию его трупа, висящего на веревке, привязанной к люстре, патологоанатом определил, что мертв он был уже два месяца.
Однажды осенью двое приятелей решили отправиться на рыбалку в глухое место. Когда прибыли, как водится, изрядно выпили. По пьяной лавочке у них возникла ссора, и один и приятелей запустил в другого тем, что первое попалось под руку - поленом для костра. Полено угодило в дерево, под которым поставили палатку, отрикошетило от него и попало второму рыбаку прямо в висок. Тот рухнул как подкошенный. Когда первый из рыбаков - назовем его Петр, - подошел к товарищу, увидел, что тот уже мертв. Изрядно струхнув, Петр оттащил тело к берегу и спустил в воду. А сам, еле волоча ноги, добрел до палатки и уснул пьяным сном.
Когда проснулся - была глубокая ночь. В свете новой луны он увидел, что перед прогоревшим костром сидит неподвижная фигура, в которой Петр узнал своего приятеля. Он с трудом поднялся и подошел к нему.
"Слушай, - сказал он, все еще еле ворочая языком, - мне тут такая дурь приснилась! Как будто я тебя убил и сбросил в реку! Ну представь себе! А ты чего сидишь, даже костер не разжег заново..." И тут приятель повернулся. Лицо у него было совершенно белым, а глаза пустыми и черными, как колодец. Перепугавшись, Петр бросился прочь. Бежал так, что в боку закололо, и он начал задыхаться. А потом не выдержал и обернулся на бегу. Костер был на том же месте - в метре от него, будто Петр и не сдвигался с места. А мертвый приятель по-прежнему сидел и смотрел на него. А потом поднялся...
Через неделю наряд милиции обнаружил одного из рыбаков - он лежал у прогоревшего костра, ногами чуть не касаясь давно потухших углей. Второго рыбака так и не нашли.
от rony-robber
читать дальше
В нашем маленьком городке всегда было много старых заборов. Деревянные, с рассохшимися штакетинами и облупившейся зелёной краской, кирпичные, с прокорябанными щебёнкой надписями типа «Вася — лох» и «Терминатор cul», шиферные, с проржавевшими опорами и заклёпками... Словом, не счесть у нас в городке заборов. Особенно много их в северной части города, где сейчас догнивает развалившийся от бесхозяйственности тот крупный завод, на котором когда-то трудились мои бабушка и дедушка.
Мы в детстве часто убегали туда играть и мама моя всегда ругала меня, когда я возращался с оббитыми коленками и весь в цементно-кирпичной пыли. Давая подзатыльник, она строго-настрого запрещала мне ходить туда и играть в казаков-разбойников в лабиринте старых заборов и коридоров без крыш. «Попадёшь в потерянную дверь и не вернёшься!» — в сердцах ворчала она, загоняя меня на кухню есть борщ.
Про потерянную дверь в заборе знали все в нашем дворе, но старшие пацаны (им было уже по 12 лет), презрительно сплёвывая и дымя «Кентом», стебались над нами, малышнёй. Они смеялись, что никакой двери, ведущей сквозь забор на закрытую территорию завода, никогда не было и этого могут бояться только сопляки и девки. Ну, мы же никогда не были ни сопляками, ни девками! Поэтому всегда в выходные убегали туда играть...
Раз мы играли в коммандос — ватага Петьки Лохматого, что из соседнего двора, охотилась, а мы прятались и готовились отбиваться. Чтобы удрать подальше от Лохматого, мы побежали в самую дальнюю часть комплекса, заворачивая за углы и держась вдоль заборов. Мы с ребятами не хотели забираться так далеко, но Ромка, наш командир, сказал, что мы слабаки, и что нас найдут, а он будет последним и всех охотников отстреляет.
Мы засели каждый на своей позиции, но продержались недолго. Петька Лохматый со своими нашёл всех наших, только Ромку мы никак не могли найти. Сначала думали, что он действительно спрятался лучше всех и сейчас только выжидает, чтобы влупить из рогатки всем по первое число. Но мы уже сдались, уже начали кричать и звать, мы искали его почти час. Когда один пацан вспомнил, куда Ромка побежал. Мы двинули туда и увидели узкий проход между двумя облупившимися кирпичными заборами. В конце прохода за угол метнулась какая-то тень и стало как-то жутко холодно. Хотелось свалить оттуда подальше! Но вдруг с Ромкой что случилось? Поэтому мы пошли, все вместе...
За углом был тупик — старая кирпичная кладка с остатками облезшей побелки. Из стены торчала рука с рогаткой. Она была покрыта грязным коричневым мхом.
А на стене виднелся силуэт двери, будто нацарапанный гвоздём на кирпичах.
Ромку больше никто никогда не видел.
от Murasaki Ayame
читать дальше
Молодожены въехали в квартиру сразу после свадьбы. Они еще не верили своему счастью, ведь квартира досталась им в половину обычной цены на подобное жилье, еще и с мебелью. "На первое времяоставим ее, а потом купим новую," - думала молодая хозяйка, вытираятолстый слой пыли с полок. Вся спальня бывшего хозяина была заставлена книжными шкафами, так что оставалось лишь небольшое пространство для кровати. На вкус новых хозяев все книги, что стояли на полках, были абсолютно не интересными: старые шпионские романы, биографии генералов времен второй мировой, политические детективы. Но сразу так выбрасывать было жаль, все-таки книги. Решили попробовать куда-нибудь их сдать, а пока спать в гостинной. Во время уборки хозяйка нашла на кровати книгу "Секретный район Пекина". Практически в начале в книгу была вложена закладка - пожелтевший листок для записи со списком имен. Хозяйка поставила книгу на полку, и занялась дальнейшей уборкой.
Ночью, около полуночи, молодоженам посышался шелест перелистываемых страниц в спальне. Муж успокоил жену, предположив, что это просто старый тополь за окном спальни шелестит твердыми, засохшими листьями.
Утром мужу позвонили с работы и попросили срочно выехать в командировку. Он долго отказывался, но после того, как ему пообщали солидную премию, он согласлся. "Купим как раз мебель с этих денег," - решил он.
Вечером, когда стемнело, жена затосковала. В их квартире не было пока даже телевизора. единственное доступное развлечение - почитать одну из книг в спальне. Они, конечно, не очень интересные, но надо же как-то занять время. Она зашла в спальню и увидела, что на кровати лежит та самая книга, "Секретный район Пекина". Хозяйка вздрогнула, но решила, что просто забыла-таки ее убрать, выбрала на полке другую книгу и села на диван в гостинной читать. Около полуночиснова раздался шелест страниц. Хозяйка решила посмотреть, что же так шелестит, и пошла в спальню. Книга лежала на кровати, и закладка торчала из середины книги. Девушка забеспокоилась, вышла и заперла зверь спальни на ключ. В две последующие ночи шелест продолжался. Девушка почти не спала, но боялась открыть дверь спальни. На третью ночь она не выдержала, и заглянула в скважину...
Когда муж вернулся, то нашел свою жену сидящей на полу около замочной скважины. На кровати в спальне лежала книга с закладкой на первой странице. На листке, в конце списка имен появилось имя его жены. А на обложке было новое название "Гордость и предубеждение" - это была ее любимая книга...
от iragnarsson
читать дальше
У Алёниной тети умерла старая собака породы шпиц. Прошла неделя, другая. Тетушка тосковала. Не раз просила племянницу отвезти ее на «Птичку», поискать щенка.
- Уснуть не могу, - говорила женщина. – Так и чудится, что Джина по коридору ходит. И скучаю по ней, и впустить боюсь. А как засну перед рассветом – она мне снится. И все, знаешь, нехорошо снится. То зубы на меня скалит, то гадит прямо на ковер…
Алена понимала, что пожилой женщине просто тоскливо одной. Племянница все время занята. Действительно, надо бы купить ей собачку, чтобы зверушка разогнала тетину меланхолию, но, как на грех, на работе завал.
Однажды, вечером в пятницу, Алена приехала к тетушке, чтобы объявить ей – завтра едем на рынок. Каково же было ее удивление, когда тетю она встретила возле подъезда – та выгуливала шпица.
- Вот, - весело сказала она. – Сегодня приблудилась. Копия моя Джина! Я ее так и зову – представь себе, откликается! Она и поводок Джинин дала на себя надеть…
Алена слушала ее радостную речь, но порадоваться за нее не могла. На душе было тревожно. Почему – она и сама не могла сказать.
- Теть, - сказала она, повинуясь какому-то наитию. – Ты ее на ночь к себе не пускай.
- С чего это? – удивилась та.
- Ну…кто знает, где она скиталась, может заразная. Ты же ее в ветлечебницу не водила? Пусть пока в коридоре спит. И дверь к себе закрой.
Поздно ночью, собираясь ложиться спать, Алена поняла причину тревоги. Глаза животного – что-то в них было не то. Цвет, выражение, форма – она уже точно не могла сказать. Алена даже хотела позвонить тете, но передумала – она, верно, давно уже спит.
На выходные Алена уехала к морю. А когда вернулась и стала звонить тете – никто не ответил. Встревожившись, поехала к ней домой, но квартира была заперта. Когда дверь сломали, оказалось, что тетя лежит в постели, мертвая. По всей видимости, она умерла во сне. У нее было больное сердце, и никто не заподозрил бы ничего странного, если б на горле у пенсионерки не было двух черных отметин, словно кто-то сжал на этом горле огромные челюсти. Да, никаких животных в доме не найдено не было.
Сага об уборщице.
Маша убирала этаж давно, сколько Валера помнил себя на этой работе. Она была неопрятна, нахальна, держалась с сотрудниками запанибрата. Убиралась при том плохо, больше развозила грязь. Частенько на ее работу жаловались, и Валера не понимал, как ее до сих пор не уволят. Как-то раз Маша приперлась в самом конце рабочего дня, кошмарно долго набирала воду, не спеша, возила тряпкой по полу, непрерывно живописуя то, какая дрянь ее невестка, пересыпая речь отборным матом. Сотрудницы затравленно молчали. Валера не выдержал и сказал:
- Во-первых, хватит уже материться, а во-вторых, смотрите, как бы я не рассказал коменданту корпуса, как «хорошо» и «часто» вы у нас моете.
- Дааа? – немедленно окрысилась Маша. – А как бы я про ваши посиделки кое-кому не рассказала!
Валера прикусил язык – «посиделки» устраивались каждую пятницу в учебной лаборатории. А, надо сказать, курить в корпусе было строжайше запрещено, не говоря уже о том, чтобы устраивать попойки.
На следующий день на заседании кафедры заведующий сказал:
- И, смотрите – если узнаю, что кто-то курит в аудитории или, там, пиво пьет.. – он сделал паузу и многозначительно посмотрел на тот край стола, где сидел Валера. – Или игрушки на рабочем компьютере держит…
Валера забеспокоился – кто настучал про игрушки? В его компьютер Маша бы точно не полезла.
- А уж если найду того, кто за экзамены деньги со студентов дерет!..
Валера побледнел.
В тот же день, попивая пиво в лаборатории, он услышал стук. Кто-то стучал по батарее, видимо, на другом этаже. Стучали определенно в неком ритме. Спустя минуту с другого конца корпуса ответили. Затем все повторилось. Валера понял, что уже не раз слышал этот звук, но никогда не обращал внимания.
- Ишь, расстучались, - сказал Жора. – Чей-то передают.
- Кто? – спросил Валера.
- Уборщицы. Как, ты не знал? Они переговариваются азбукой Морзе. Сами делают вид, что только полы тереть умеют и двух слов не свяжут. Ан нет, все слушают, запоминают, потом делятся секретами. Ты при них поосторожней. Уборщицы – страшные люди.
- Шутишь?
- Угу, - подтвердил Игорь, стараясь изо все сил сохранять серьезность. – У них все в кармане, и ректор. А еще они могут порчу навести.
- Дооо, - поддержал его Жора. – От чего, думаешь, Михалыч помер?
- Думаю, от инсульта.
- Хе-хе, просто не угодил старик какой-то стерве со шваброй…
Эти пьяные бредни запали Валере в душу. В понедельник, придя на работу пораньше, он выложил комендантше все свои многолетние претензии к Маше. Та обещала принять меры.
Были каникулы, в коридорах стояла тишь, видимо, поэтому Валеру весь день, куда бы он не пошел, преследовал настойчивый батарейный стук. Ритм менялся, Валера пытался понять его закономерность, и к концу третьего дня ему показалось, что стуки начинают складываться в слова. К примеру, сидя в кабинке он вдруг услышал: тук-тук. И без труда прочел: «в-с-о-р-т-и-р-е». Снова перестук – «п-р-и-к-о-л-е-м-с-я», и поскребли – Валера уже знал, что это знак вопроса. Тут же, на ходу застегивая ремень, вскочил, толкнул дверцу, но кто-то оказался быстрее – дверь снаружи приперли. Валера крутил ручку и так, и эдак. В панике вытащил телефон – позвонить в службу спасения. О ужас – пропала сеть. Вдобавок погас свет. Валера начал просто ломиться, кидаясь на дверь всем телом, потом завыл… Внезапно свет включился, дверь распахнулась. Перед ним стоял удивленный и встревоженный завкафедрой.
Следующие два дня Валера чувствовал себя загнанным зайцем – был закрываем во всех местах, куда его заносила нелегкая. А ему, как на зло, приходилось заходить по работе то в архив, то в полуподвальный компьютерный класс… Кроме того, они, кажется, просекли, что он понимает их язык, и теперь издевались над ним, подсовывая ему заведомую дезу. Везде, где проходили отопительные трубы, насмехались над ним их коварные сообщения. В субботу ему пришлось прийти, чтобы принять зачет у должников. Разделавшись с зачетом, он заполнял ведомость. Было тихо, кажется, во всей академии, кроме него не было ни души. Но вот раздалось знакомое постукивание. Валеру передернуло. Туки-тук, «о-н-о-д-и-н». В ответ забарабанило: «д-е-н-ь-н-а-с-т-а-л». Ручка замерла у Валеры в пальцах. Быстрое тук-тук-тук – «т-ы-у-ж-е» - дальше он не смог разобрать. Но смысл понял – одна интересуется, на месте ли другая. Шагов в коридоре слышно не было. Просто не единого. Но Валера знал: они уже тут.
Его нашли в понедельник. Мертвец сидел за столом, уставившись невидящим взором в почти заполненную ведомость…
Пушистый Летучий Боярский *тысяча чертей* в основном радовал *жызненными* страшилками
читать дальше
Дело было в маленьком пограничном городке на границе с Киргизией, близ города Нарын. Городок состоял из трех трехэтажных домов и заставы, все это обнесено двухметровым забором, так что, ессно, все друг друга знали.
Этот день ждали все, так как жизнь в гордке была мало насыщена какими-либо событиями, а тут свадьба. Молодожены людьми были замечательными, никто на них зла не держал, со всеми они были в прекрасных отношениях и свадьба прошла в очень теплой атмосфере и со всем возможным в тех местах размахом. Подарков было много, и среди них - комплект подушек с ручной вышивкой, неимоверно красивых, подаренных одной из женщин.
Проблемы начались быстро - главной мечтой новоиспеченной четы были дети. Жена забеременела уже в первые недели совместной жизни, однако через пару месяцев произошел выкидыш. Так длилось два года: беременность-выкидыш, беременность-выкидыш. Из-за этого супруги начали ругаться, счастье их дало трещину. Муж винил жену в слабом здоровье, однако обследование не показало никаких отклонений, жена была полностью способна выносить ребенка. В то время наконец смогла приехать свекровь, которая души не чаяла в своей невестке и очень волновалась за их будущее. Поговорив со всеми жителями, она узнала, что в деревне неподалеку есть бабка-знахарка, отправилась к ней, все рассказала. Бабка попросила узнать про все подарки, которые молодожены получили в день свадьбы. Свекровь вызнала окольными путями про все подарки. Пришла к бабке, начала перечислять. При упоминании подушек бабка прервала сверовь:
- Подушки какие?
- Большие, красивые...
- На фабрике сделанные, или вкучную сшиты?
- Вкучную.
- Они спят на них?
- Да.
- Распорите их, но так, чтобы дети ваши не видели, найдете что-то кроме гусиного пуха, завтра ночью сожгите на пересечении двух тропинок.
Свекровь дождалась, чтобы сын ее отправился на службу, а невестка за продуктами и распорола обе подушки.
Внутри оказались детские вещи: ползунки, чепчики, распашонки, каждая завязанная узлом.
Свекровь сделала все так же, как велела бабка.
Она пошла в горы одна, и на утро только узнала, что все жители проснулись от дикого крика, когда выбежли, увидели, что из одного из окон вырываются языки пламени. Когда открыли дверь и начали тушить огонь, хозяйка квартиры была уже мертва.
Это была именно та женщина, которая подарила подушки.
Жила у нас там одна замечательная женщина. В какой-то момент ее стало подводить здоровье - постоянные простуды, дикая мигрень, в итоге она оказалась прикованной к постели из-за крайней слабости. Доктор *ну как доктор... солдатик, который вылетел с последнего курса мединститута и загремел к нам на заставу* говорил, что сделать ничего не может, т.к. даже не понимает, чем недуг мог быть вызван. Это случислось примерно через полгода после предыдущей истории, и уже известная нам девушка *уже на приличном сроке* регулярно приходила к ней готовить поесть, прибиралась. Одним утром хозяйка пожаловалась, что ей что-то очень сильно мешает на кровати, девушка внимательно осмотрела кровать, но так ничего и не нашла. Так продолжалось несколько дней, после чего девушка решила прощупать весь матрац, в результате чего нашла там иголку. Женщина наконец сказала, что теперь ничего не мешает и что, вероятно, в тело как раз впивалась эта самая иголка.
Минут через десять в дверь постучала соседка, попросила соли.
Через пару дней еще одна жительница читала больной ее любимую книгу, сидя в кресле. Что-то сильно мешало. Ощупав спинку кресла, она нашла еще одну иглу.
Снова пришла соседка за солью.
Так находились все новые и новые иглы - в коврах, мебели, подушках.
Соседка приходила за солью каждый день, пока та самая соль не закончилась.
- Как закончилась? Совсем-совсем не осталось?
- Нет, вообще.
- Ну, вот и хорошо.
В это время свекровь, о которой уже было рассказано, гостила в городке. Невестка была занята дома, готовя обед больной женщине и попросила мать сходить на рынок, купить ей соли. Соль в тех местах покупалась мешками *как и большинство продуктов, т.к. до рынка было больше часа ходу*, так что свекровь выказала свое крайнее недоумение по поводу того, что соль так быстро закончилась. Невестка рассказала, что соль просила соседка каждый день и рассказала все произошедшее за последние несколько месяцев.
Свекровь, всю жизнь верившая в сглазы и порчу, по пути на рынок не поленилась сделать круг в два с лишним часа и зашла к той же бабке. Выслушав историю, бабка с перекошенным от ужаса лицом сказала, чтобы свекровь как можно скорее возвращалась с солью и сломала по пути осиновую ветку. Солью посывать порог, осиновый колышек положить под него. Отыскать все найденные игры и греть их на сковороде в животном жиру.
Все было сделано.
В момент, когда сковорода нагрелась, в дверь постучали, там была соседка:
- Соли, дайте мне соли.
- Нет у нас соли, - свекровь отметила, что соседка определенно пребывала в состоянии паники.
- ДАЙТЕ МНЕ СОЛИ!
- Пройдите и посмотрите, что соли у нас нет.
- ДАЙТЕ МНЕ СОЛИ!
В этот момент невестка положила иглы на сковороду.
Женщина умерла мгновенно, на пороге. Паренек-врач сказал потом, что у нее разорвалось сердце.
*женщина эта жила этажом выше нас, я сама слышала ее вопли и просьбы дать ей соли >_<*
И *экспромтами*
Эти две деревеньки соединял только мост через неглубокую, но широкую реку. Поговаривали, что именно на нем ночами собираются ведьмы, этим пугали детей, дабы те не бегали по улице ночами.
Однако дети есть дети.
У Витьки папа ездил на заработи в город и привез ему целую коробку жвачки. Мальчик охотно делился ей со всеми друзьями, однако потом осталась только одна и пошли споры о том, кому она достанется. Было очевидно, что по праву она должна достаться хозяину, но хотели все.
- Я отдам жвачку тому, - сказал Витька, - кто просидит на мосту десять минут - с без пяти двенадцать до пяти минут первого ночи.
- Но там же ведьмы собираются! - в один голос загалдели все.
- Вы что, маленькие, верить в эту чепуху?! Раз вы все еще детсадовцы, я сам ее съем.
Раздумие продолжалось недолго, все отказались, кроме одного мальчика. Договорились, что пока он будет сидеть на мосту, все остальные будут наблюдать из кустов подле реки, чтобы быть свидетелями.
Без шести минут двенадцать все были готовы, ребята уже затаились в кустах и почти сразу же показался на мосту мальчик.
Без пяти минут мальчик сел, свесив ноги к реке.
Ночь была тихая, спокойная, но темная.
В четыре минуты первого мальчик упал в реку лицом вниз.
Остолбеневшие от ужаса дети видели, как налетело воронье и стало клевать их друга. В пять минут первого они все уже мчались домой с дикими воплями.
Утром Витька, не сомкнувший глаз всю ночь, услышал тихий стук в окно. Там стоял тот самый мальчик:
- Вы ходили вчера на реку? Извините, меня мама поймала, не пустила. Долго меня ждали?
Впервые эти цифры появились зимой. Когда мальчик 12ти лет вышел, как обычно по утрам, в школу, увидел, что на всю дверь размашисто написано "100". Решив, что это дело рук соседских детей, он попросил маму стереть потом надпись и спокойно ушел. Когда он пришел, цифры были смыты.
На следущее утро на двери было написано "99". Потом - "98".
"Обратный отсчет?, - думал мальчик, - Интересно, что должно случиться?"
Этим утром на двери было написано "2".
"Уже скоро, - думал он, улыбаясь, - а потом - пойдет счет в минус?"
На следущее утро было написано "1".
На следущее - "Жди меня сегодня".
Мальчику стало не по себе, он стер надпись. Вернувшись, он увидел, что на двери было написано "Уже скоро"
"Ты уже большой мальчик, - сказала на это мама, - чего бояться детских выходок?"
Ночью мальчик слышал легкий стук. Он знал, что стучат в дверь, не страх не позволял ему подойти и взглянуть в дверной глазок.
Утром надпись снова сменилась: размашистым подчерком было написано: "Открой".
Мальчик быстро стер надпись, но она весь день не выходила у него из головы.
Ночью снова был слышен стук, уже более громкий.
Мальчик лежал, закрыв лицо одеялом и молился, чтобы родители не услышали стука.
Внезапный скрип двери заставил его сердце на мгновение остановиться.
"странно, никого нет... - услышал он голос отца, - что за чепуха?!"
На следующий день соседка пекла торт и ей не хватило сахара, она долго стучала в дверь, но ей никто не открыл. Почувствовав неладное, она вызвала милицию. В квартире нашли только мертвые тела.
На двери размашисто было написано "Уже".
Здание школы находилось на пустыре, близ сосновой рощи, которые разделял толко старый двухметровый кирпичный забор, тянувшийся метров пять. Школьникам ежедневно, ежечастно напоминали о строжайшем запрете: "около забора находиться запрещено". Причину никто не объяснял, и каждый придумывал свое объяснение, чтобы найти вескую причину следовать этому нелепому правилу. Кто-то решал, что забор проклят, кто-то, что он - проход в другой мир, кто-то - что он уже достаточно старый, чтоб неожиданно обрушиться на голову. Эти байки передавались из уст в уста, их сочинение стало развлечением, однако правилу следовали все, без исключения.
Этим утром забор изменился.
Школьники отчетливо видели буквы, которые складывались в слово "Помогите". Эта надпись буквально приковывала взгляд, так что учителя заклеили газетами все окна, выходящие в сторону забора, но глаза учеников все равно были устремлены в ту сторону, ведь хотя надпись видно не было, все знали, что она там. Всех волновал толко один вопрос: "Если там есть слово, то кто-то его написал, а, значит, кто-то подошел к забору. Кто же это?"
Никто не обратил особого внимания, что в этот день один из учеников отсутствовал: все просто решили, что тот заболел.
Утром учителей застали стоявшими перед окнами, выходящими в сторону забора. Учителя молчали и не пошевелились даже когда толпа детей ввалилась в классы.
Газеты были изорваны в клочья.
А забор стал как будто бы чуть длиннее.
На нем было написано "Меня больше нет".
Мне рассказали об этом как раз когда мы шли из леса мимо заброшенного здания. Нам пришлось перелезать через забор, конца которому видно не было. Мелкими буквами на нем было написано "Нас всех больше нет".
от Iriniegir
читать дальше
Жила одна женщина... Мать-одиночка - как и многие в нашей стране, впрочем. Была у нее единственная дочь. Дочь была красивая, умная, поступила в хороший институт - одна беда - он находился на другом конце города и ехать к нему нужно было через старый рынок, на котором раньше было кладбище.
Однажды вечером дочка домой не вернулась. Мать сбила все ноги, разыскивая ее - искала день, два, три, наконец, зашла бедная женщина на тот самый рынок и купила у какой-то бабушки пирожок. Откусила - и увидела в пироге ноготок, покрытый синим лаком - в точности таким же лаком красила ногти ее дочка.
Ночью мать услышала тихий голосок, который, казалось, доносил ветер: "Мама! Мама, отомсти за меня!!!"
Женщина на следующий же день побежала на тот рынок, проследила, где живет бабушка, продавшая ей пирожок, но, от страха даже ничего не смогла придумать - так и вернулась домой нисчем.
Ночью голосок снова и снова умолял мать отомстить за нее. Та два дня ходила к дому старушки. наконец, на третий ень набралась смелости. взяла канистру с керосином, прокралась в дом, разлила горючее и подожгла. "Спасибо, мама!" - Раздался принесенный ветром голосок. Дом загорелся так, будто был бумажным - мать кинулась к двери, но она захлопнулась перед самым ее носом, а голосок между тем сказал "А это за то, что не отомстила сразу...."
от Sejr
читать дальше
На промышленной окраине города как-то стали пропадать молодые ребята. Все местные, из простых семей. По одному за раз, не каждую ночь, но к августу пропало пятеро. Все учились в одной школе, Квартирки в районе крохотные, бараки-сталинки, в комнате по несколько человек, вот ребята и стали летом собираться вечерами на пустыре между речкой и территорией завода. Было что выпивали, курили, зато глаза никому не мозолили. Возвращались когда ночью, когда под утро.
Милиция никаких следов не нашла. Всех на десять раз опросили - никто ничего не видел: сидел со всеми, курил, отошел и не вернулся. А один парень рассказал, что иногда над речкой поднимается розовый туман и держится облаком у самого берега над водой. Если с этим туманом окажешься рядом, услышишь, как внутри кто-то поет, и так в него потянет, что никакой возможности стоять. Что появляется несколько раз в месяц, и что если присмотреться, то видно, что поют маленькие красивые существа вроде эльфов. Полтора часа рассказывал - про арфы, про двери в подземелье, про "дивный народ" - пока не приехали из наркодиспансера и не забрали. Оказалось, уже несколько лет не только траву курил, но и кололся чем посерьезнее.
Ребят объявили во всесоюзный розыск. Прочесали всю реку, обшарили территорию завода, даже засаду устраивали ночью на "розовый туман" - и ничего не нашли. Так и решили, что сами сбежали, от армии косить.
А когда началась конверсия и завод закрыли, пошли слухи, что по ночам с завода сбрасывали в речку какую-то кислоту, сильный галлюциноген.
...и вот рассказала я тогда подружке это дело, выходим из домика... погулять - а на улице светает, и вся поляна за туалетом, то есть между лесом и речкой, в розовом тумане Кааак мы до дома драпали по грядкам
Sangha подразнила началом прекрасной готической истории и... и пока дальше нету(((((
читать дальше
- Я до сих пор не могу поверить, что сумел вытащить тебя из твоей кельи - заметил Джордж, когда мы проходили мимо Тауэр-Бридж. На город спускались сумерки. Окутанная туманом набережная являла картину загадочную, и даже зловещую; очертания ближайших зданий еще можно было различить, но в отдалении все сливалось в единую белесую массу, сквозь которую смутно просвечивал слабый свет уличных фонарей. Удивительное дело - наблюдая сей феномен вот уже несколько лет, я должен был к нему привыкнуть, и, однако, всякий раз он вызывал в моем сердце все то же странное чувство: в такие минуты изменившийся до неузнаваемости город казался мне порождением чьей-то фантазии, причудливым пейзажем, запечатленным на полотне, - словом, чем-то бесконечно далеким от реальности.
- Признаться, я и сам этому удивляюсь, - отвечал я со вздохом, ибо уже начинал сожалеть о своем недавнем решении. – Видишь ли, я не вполне разделяю твою любовь к подобным развлечениям, и, кроме того, не принадлежу к числу приглашенных, а потому...
- О, это сущие пустяки! – воскликнул Джордж, сопровождая свои слова жестом столь энергичным, что две шедшие навстречу нам дамы поглядели на нас с явным неодобрением. - Ты же знаешь, Фредерик не придает значения подобным условностям. Двери Гранвилль-Холла открыты всегда и для всех, а в такой день – тем более. Вот увидишь, нынче там соберется презанятнейшая компания!
- Однако не могу же я явиться к нему с пустыми же руками, - заметил я, досадуя про себя, что не подумал об этом раньше.
- Ей-богу, Энтони, ты порою бываешь несносен. Неужели ты думаешь, что наш именинник оскорбится, если ты явишься к нему без подношения? Плохо же ты его знаешь. Во-первых, как я уже говорил, ему нет дела до таких мелочей, а во-вторых – хоть он, возможно, и производит впечатление человека бесшабашного, не может же он не понимать, что разница между его финансовое положением и... - тут Джордж замялся, по-видимому, осознав, что сказал бестактность.
- Я не нуждаюсь в чьей-либо снисходительности, - ответил я, чувствуя, как краска заливает мое лицо. – В конце концов, я не нищий, и вполне способен... А вот, кстати, и подходящая лавка! Если я не ошибаюсь, наш приятель неравнодушен к живописи?
- Что ж, делай как знаешь, - махнул рукой Джордж. - Что толку спорить с человеком, чье сердце чуждо доводам разума! Однако не задерживайся, мы и так опаздываем.
- Разве ты не пойдешь со мной?
- Что мне там делать? Признаться, терпеть не могу подобные заведения. Искусство –явление прекрасное, а прекрасного должно быть в меру. Нагромождения же полотен меня никогда не привлекали. Все эти неподвижные глаза, что смотрят на тебя со всех сторон – брр!.. Согласись, в этом есть нечто противноестественное!
Я подивился его ответу. Сам я с давних пор питал особенную любовь к таким лавкам; ребенком я мог часами любоваться на их сокровища, да и теперь они нередко пленяли меня своим живописным (прошу прощения за невольный каламбур) очарованием. Однако, едва переступив порог, я понял, что нежелание Джорджа составить мне компанию избавило меня от тяжкого испытания – по крайней мере, он не мог видеть моего позора. Что и говорить, полотна, выставленные на продажу, сделали бы честь не только Гранвилль-Холлу, но и Букингемскому дворцу – однако человеку моего положения они были решительно не по карману. В то же время, глядя на эти chefs d'oeuvres я понимал, что преподнести блистательному Фредерику нечто менее великолепное было бы совершенно невозможно.
В весьма мрачном расположении духа я покинул лавку. Джордж, который должен был ждать меня у входа, за время моего отсутствия успел куда-то исчезнуть – он принадлежит к той породе людей, которые не могут выстоять на одном месте ни минуты. Впрочем, я вскоре заметил его – он беседовал с каким-то господином неподалеку от условленного места.
Я направился было к ним, но внезапно раздавшийся за моей спиной голос заставил меня обернуться.
- Прошу прощения, сэр...
Передо мной стояла очень бедно одетая женщина – по виду, из самых низов. Неопрятное ее платье было в нескольких местах заштопано; на плечи был наброшен длинный плащ, также знававший лучшие времена; тень от капюшона падала на лицо, и разглядеть его в тусклом свете фонарей не представлялось возможным.
- Что вам угодно? – спросил я с удивлением.
- О, я вижу, сэр – вы настоящий ценитель живописи. Эта мазня, - она пренебрежительно кивнула в сторону лавки, - не могла вас привлечь, не так ли? Не угодно ли вам взглянуть на произвение истинного искусства?
Только теперь я заметил, что в руках у нее был большой сверток необычной формы – по-видимому, замотанная в тряпье картина. Не дожидаясь моего ответа, она развернула его – и моему взору предстало самое восхитительное полотно из всех когда-либо мною виденных.
На картине была изображена юная девушка в белой греческой тунике. Белокурые волосы ее свободно рассыпались по плечам; высокое чело украшал венок из виноградных листьев. По-видимому, она изображала вакханку – однако как мало сочетался этот наряд с выражением ее бледного лица! На нежных чертах ее читалась невыразимая грусть; глаза же... Нет, у меня не отыщется слов, чтобы описать этот взгляд – казалось, он заглядывал в самую душу. Невозможно было представить себе что-либо более прекрасное чем это лицо, как невозможно было вообразить более совершенное произведение искусства. Каждая деталь была выписана с необыкновенной тщательностью; каждая черта дышала правдоподобием – казалось, виноградные листья вот-вот пошевелятся, колеблемые дыханием ветра, складки туники изменят свое положение, или же тонкие пальцы взметнутся вверх, чтобы поправить непослушный локон.
Я осведомился о цене; услышанный мною ответ поразил меня почти так же сильно как сама картина. Не веря своей удаче, я поспешно достал бумажник – в нем обнаружилась ровно та сумма, которую просила торговка.
Сжимая в объятиях свою покупку, я поспешил к Джорджу; тот уже попрощался со своим знакомым и теперь неторопливо шел мне навстречу.
- Что, купил? – полюбопытствовал он без особого, впрочем, интереса; однако безразличие его мгновенно улетучилось, стоило ему взглянуть на портрет.
- Однако! Я даже боюсь спросить, сколько ты заплатил за это великолепие.
- Оно досталось мне почти даром, - ответил я и рассказал ему о встрече с торговкой.
Лицо Джорджа омрачилось.
- Черт возьми, приятель, - сказал он, нахмурившись, - нельзя же быть таким наивным! Неужели тебя не насторожила эта необычайно низкая цена? Эта женщина, должно быть, торгует краденным. Тебе следовало бы ее задержать!
Его слова отрезвили меня. В самом деле, мне по-видимому, не стоило покупать эту картину за бесценок. Впрочем, я не разделял точку зрения своего приятеля – едва ли торговцы краденным столь нахальны, что ловят покупателей посреди улицы. Вероятно, картина было законной собственностью этой дамы, однако она не понимала истинной цены этой вещи, и воспользоваться ее невежеством было бы, по меньшей мере, недостойно.
Я поспешно обернулся, но торговки у дверей лавки уже не было – она словно растоврилась в густом тумане.
от [J]LisaLins[/J]
читать дальше
В нашем доме, на первом этаже жил старик. Он был мрачный и нелюдимый настолько, что даже с соседями здоровался крайне редко. Впрочем, те давно уже не обращали на него никакого внимания, списывая всё на маразм и старость. Его любимым занятием было торчать по вечерам у окна на первом этаже, за лифтом, и всматриваться в глухую темноту ночи, будто поджидая кого-то. А ещё он был хромой, и слегка подволакивал левую ногу. Потом он умер, его квартиру с обшарпанной дверью, на которой не было даже номера, опечатали. И она стояла пустая, только иногда, в холодную осеннюю погоду, было слышно, как ветер хлопает там рассохшейся форточкой.
Как-то поздним вечером две подруги возвращались домой с курсов английского языка. Во дворе было холодно и пусто, только окно на первом этаже возле лифта горело жёлтым светом. Одной из девушек на мгновение показалось, что в нем чей-то черный силуэт.
Но, когда подруги зашли в подъезд, девушка заглянула туда и никого не увидела. Тусклая, оплетенная паутиной электрическая лампочка на лестничной клетке давно не менялась, свет начал дрожать и медленно гаснуть. Девушки зашли в кабину... и тут со стороны опечатанной квартиры послышались медленные нетвердые шаги, как будто кто-то шёл к лифту, подволакивая ногу. Дверь была открыта, а кнопку этажа, как назло, заклинило...