Он так задумался, что по дороге едва не налетел на невысокого, черноволосого юношу. Вид у парня был стандартно хмурый, впрочем как и всегда, когда его замечали в Апатии. читать дальше
UPD.27.01.10
читать дальшеИрония заключалась еще и в том, что блонди был практически единственным, кто мог бы претендовать на роль друга такого человека как Катце. Этой дружбой практически невозможно было шантажировать – попытки убить или захватить в заложники такого человека были априори обречены на провал, к этому общению не примешивалось ничего такого, в чем дилер мог бы заподозрить поиск личной выгоды и еще… он понимал. Это могло звучать странно или дико, но так и было. Представитель касты высших из высших был практически так же одинок, причем это одиночество было точно так же как у Катце, обусловлено не столько социальными запретами, сколько полнотой власти, которой он был наделен и тяжесть которой прекрасно знал. Знал, как бывают болезненны решения, продиктованные ею, когда необходимость заставляет идти против собственной совести и морали. Кроме того, он был нейрокорректором – то есть даже среди блонди стоял особняком, и его побаивались все. Может быть именно поэтому Рауль смотрел сквозь пальцы на выходки Ясона – ему нужен был хоть один человек, который, в общении с ним, видел бы именно Рауля Эма, а не, прежде всего, карающую руку Юпитер. Но все эти качества сводились на нет именно тем, что дало ему их – он был блонди. А блонди не привязываются к монгрелам и не общаются с ними на равных. Они видят в них низших – какими бы замечательными качествами эти низшие не обладали. Люди и были низшими – слабее, не такие умные, не такие красивые, и не имеющие никакой возможности даже приблизительно дотянуться до уровня искусственно созданной элиты. В лучшем случае он станет для Рауля объектом для заботы – что-то вроде умного, красивого животного. Кошки, которая всегда под рукой и которую гладят, когда устают, хотят успокоиться или напротив, играют, когда настроение хорошее. Катце был чуть лучше кошки – с ним можно было разговаривать. И он даже мог понять, о чем с ним разговаривают. По сути дела их отношения, если можно было назвать то, что происходило между ними отношениями, так и складывались. Рауль сам признавал, что приезжал к нему отдохнуть и развеяться. Даже не предупреждая. Кис-кис, иди-ка сюда, прыгай на колени. Ах, ты устал? Вот тебе и мисочка с кормом, хочешь – молочка налью? Он и считался с желаниями Катце так же, как хозяин считается с желаниями домашнего любимца. До тех пор, пока желания и необходимость хозяина не идут вразрез с желаниями животного – они выполняются. Но приоритет всегда – всегда, будет сделан в сторону желаний господина. Блонди счел необходимым поговорить с дилером, посчитал за лучшее для Катце составить ему компанию – и настоял на своем. Что при этом думал и хотел сам Катце в расчет не принималось. Конечно, существо со столь высоким интеллектом знает лучше. Он считал нужным и приятным для себя приходить и заботится о монгреле, не задумываясь над тем, что это может стать для того источником неприятностей. Чисто психологического свойства. Что Катце просто не может позволить себе этой привязанности.
Потому что, если даже забыть унизительность положения домашнего любимца, всегда существовал и второй вариант. Что блонди надоест это развлечение и он его просто бросит. И вот тогда ему будет во сто крат хуже. Потому что придется снова возвращаться в реальность, где он всего лишь инструмент для исполнения воли высших.
Передумав все эти мысли в бессонную ночь, после ухода блонди, Катце принял единственно верное для него решение – уйти самому. Пока он еще может это сделать. Во время следующего визита Рауля он попросил его предупреждать о своих появлениях, сославшись на возросшую занятость, после чего постарался как можно меньше контактировать с вторым лицом Амой. Это было не так уж и сложно. А то, что иногда ему хотелось ответить блонди «приезжайте»… Катце действительно умел отлично проставлять приоритеты в собственных желаниях. Лучше отрезать палец, как бы это не было больно, чем позволить гангрене распространиться и потерять руку, а то и жизнь.
UPD.28.01.10
читать дальшеРазумеется Катце не позвонил. Рауль ожидал этого, но почему-то все равно огорчился, хотя старался не поддаваться этому чувству. Его преследовало смутное ощущение того, что в их последнюю встречу они расстались как-то… нехорошо. Что-то он сказал не так или, напротив – промолчал о том, что сказать было необходимо. Но о чем?
Поездка его была не из легких. Впрочем, ничего удивительного, элита его уровня покидала планету очень редко и только тогда, когда в этом действительно была необходимость, и некем было их заменить. Возвращаясь в номер после выматывающих конференций, встреч и переговоров, Рауль не мог не вспоминать рыжего монгрела, общение с которым поднимало ему настроение и придавало сил даже после самого тяжелого дня. Рядом с Катце ему было удивительно легко и спокойно, и сейчас блонди отчаянно не хватало этих ощущений. Странно, раньше он обходился без подобных отношений… но ведь раньше он и не знал, что такое бывает и уж тем более не думал, что подобное может быть в его жизни. Он даже не заметил сам, как втянулся в них. И хоть поначалу задумывался над вопросом насколько это прилично и нормально – блонди регулярно приходить в гости к монгрелу, то после, обдумав все, не нашел в этом ничего дурного. Конечно, экстравагантно, если можно было еще говорить о какой-то экстравагантности, после действий Консула, но ничего плохого. Катце был гражданином на официальной службе у государства, регулярно и вполне легально общался с Консулом, ничего удивительного в том, что и у главы биологических лабораторий Амой нашлись бы у него общие темы для общения. Что же касается того, кто к кому ездит, то тут каждый выбирает для себя – осквернить лишний раз Эос присутствием бывшего фурнитура или самому почтить этого фурнитура своим вниманием, поощрив ценного работника демонстрацией своего уважения к нему. Уж он-то, с его безупречной репутацией, мог позволить себе эту маленькую прихоть, тем более, что она не нарушала никаких законов и правил и отчитываться за нее в случае чего, пришлось бы исключительно перед Юпитер.
«Разрешено все то, что не запрещено».
Но шло время, и чем больше блонди думал над ситуацией, тем более жалкими и неубедительными казались ему все эти оправдания. Воспитание и общепринятые принципы брали свое и теперь собственное поведение казалось ему неловким и неприличным. Тогда, в угаре нахлынувших эмоций, он с радостью поддавался самоубеждению, но теперь… Возвращаясь домой он уже жалел о том, последнем разговоре с Катце и почти боялся, что тот позвонит ему. Под конец блонди все же решил, что вряд ли стоит ждать каких-то действий от дилера, и почти успокоился. Ну а если тот все же объявится… в конце-концов не такая уж эта и проблема и решение ее вряд ли потребует особого труда.
Когда он вернулся домой, решать проблему не пришлось. Как и ожидалось. И жизнь постепенно, худо-бедно входила в свою колею. Прошлое забывалось, затягиваясь сырым туманом времени, гася память об огненных волосах и случайных касаниях горячих пальцев, быстром взгляде и насмешливой улыбке. Только голос долго не хотел забываться. Негромкий, спокойный, с мягкими интонациями, от звучания которого проходили усталость и раздражение, становилось тепло. Но постепенно прошло и это. Он целиком и полностью погрузился в работу, окончательно перестав посещать разнообразные вечеринки, до которых и раньше не был охотником. Просто понял, что подобное времяпрепровождение его раздражать. «Сколько можно, Ясон», - отмахивался он от нечастых вопросах друга о подобной мизантропии, - «в лабораториях петы, вечером, после работы – тоже петы… тоже мне развлечение, наблюдать за тем, кого сам разводишь. В конце-концов я тоже не железный. Устаю, знаешь ли». Но не сказать, чтобы дома ему тоже было особенно уютно. Тишина апартаментов давила, большие помещения отнюдь не способствовали созданию чувства покоя и расслабления. Но блонди старался не задумываться над этими ощущениями. Такое уже бывало. Он знал, что действительно просто устал. Но такое напряжение в работе не могло длиться вечно. Вот-вот должно было закончится несколько проектов и он наконец-то сможет отдохнуть.
Однако всему этому самообману было суждено рухнуть буквально в одно мгновение.

Смотрите также