Сам писать не умею, а почитать хооочется...
Так что теперь читаю и наслаждаюсь, чего и вам желаю.
За три шага до бездныЭтот фик родился на заказ. есть человек, которому я практически никогда не отказываю в заказах) В общем, милорд Джон, узнав, что мне скучно, заказал мне "атмосферу Чикаго двадцатых годов, что бы Шульдих был гангстером и танцевал танго".
Я долго думал, как рассказать эту историю и рассказал так.
Итак, фэндом Вайсс, но условный, слэш тоже условен, имеется один поцелуй.
читать дальше
Чикаго Трибьюн, 14 ноября 1927 года
«…потрясло обывателей. Смерть одного из наиболее влиятельных гангстеров во время ограбления Национального банка поражает воображение. Тайная операция полиции и внезапное сумасшествие? Наш корреспондент взял интервью…»
Чикаго Пост, 14 ноября 1927 года
«…всего лишь шуточки властей!» - утверждает Нед Смолл, президент национального банка. Напоминаем вам, что трагедию можно назвать странной и даже мистической. Таинственным образом исчезло несколько свидетелей, а некоторые полностью потеряли память, что очевидно указывает на… »
Дейли Ньюс, 14 ноября 1927 года
«… заявляем вам, что все слухи о так называемом мистическом случае в банке абсолютно безосновательны! Сколько еще будут продолжаться попытки поэтизировать гангстеров, создать красивые легенды и мифы, сделать их героями? Национальный банк избежал ограбления, полиция схватила злоумышленников – вот о чем должны были бы писать газеты!»
Шаг первый. 10 марта 1927 года, Чикаго
- Никакого слияния, Ларри. Передай, что мы вынуждены отказаться.
Луч солнца небрежно золотит початую бутылку коньяка. Примечательно, учитывая год от рождества Христова, стоящий на дворе, а так же местоположение бутыли относительно географических названий. Значит, хозяин кабинета может себе это позволить. И не только может, а позволяет – с наглостью и размахом. Впрочем, в кабинет мистера Кроуфорда, добропорядочного торговца недвижимостью в пригородах, никогда не вламывается полиция. Разве что стаканчик пропустить.
- Но почему, босс? Мистер Капоне…
- Мистер Капоне хочет прибрать к рукам рецептуру, технологию и производство. А потом отправить нас на свалку. Предварительно прострелив башку. Сицилийцы никогда не берут чужих, Ларри. Или ты вдруг обзавелся пламенной страстью к макаронам и сиесте? – хозяин кабинета откровенно издевается – здоровяк, стоящий перед ним, напоминает итальянца так же, как носорог мог бы напоминать балерину. Кажется, что, если приглядеться, на лбу у него можно прочитать буквы: «США». Сам мистер Кроуфорд, кареглазый и черноволосый, мог бы сойти за макаронника. Но не имеет к этому ни малейшего желания.
Ларри мнется, не зная, что ответить. Тонкая ирония – не его конек.
- Назначь встречу. Когда это будет удобно мистеру Капоне. Я сам расскажу ему, что мы птица не его полета, а потому не хотим путаться под ногами великого Альфонсо. И скажи ребятам, пусть приготовят ящик хорошего виски – в утешение.
Здоровяк кивает.
На этот момент ему остается жить пять недель.
Шаг второй. 9 августа 1927 года, Чикаго
Мистеру Кроуфорду часто снятся сны. В этом нет ничего удивительного – все мы грезим по ночам.
Но сны мистера Кроуфорда не имеют ничего общего ни с призраками бурбона, виски и текилы, которые являются по ночам великим трезвенникам свободной Америки с двадцатого года; ни с длинноногими певичками, которые преследуют отцов добропорядочных семейств; ни с конфетной фабрикой на сороковой улице, которая грезится малышам. Сны Брэда Кроуфорда наполнены автоматными очередями, бронированными автомобилями и взорванными складами готовой продукции. И они всегда сбываются, если только хозяин пожелает плыть по течению. Один из самых опасных и самых незаметных гангстеров города Чикаго доверяет своим снам.
Но сегодня во сне нет ни зверских физиономий конкурентов, ни терпкого запаха разлитого виски, ни удушливого дыма подпольных кабаков. Во сне царит танго. Танец шлюх и сутенеров, обнаженная страсть и чувственность, танец трущоб и борделей. Мистер Кроуфорд не танцует танго. Он помнит это, но во сне ноги двигаются сами и сжимаются руки, притягивая к себе сильное тело…мужчины? Рыжеволосый человек двигается вместе с ним, следуя тягучему ритму музыки. Безупречные движения, скупая грация. Вот он уж точно хороший танцор. Брэд не может рассмотреть, где они танцуют. Декорации сливаются в бесконечный, бессмысленный хоровод, и только танец имеет значение, только на танец следует обращать внимание. Они танцуют, не замечая ничего вокруг. Сложные поддержки, смелые шаги – руки незнакомца сильные и уверенные, он угадывает каждое движение, знает наперед каждый жест. С ним приятно танцевать. Музыка заполняет все вокруг, она звучит ниоткуда, словно рождается уже в голове, минуя барабанные перепонки. В глазах рыжеволосого пылает адский огонь, в синеве пляшут шальные искры, на губах – безумная улыбка обреченного. Эти губы хочется целовать. Но танец не позволяет, несет дальше и дальше, и Кроуфорд подчиняется, сжимает руки сильнее, и закрывает глаза, полностью отдаваясь ритму, движениям, теплу чужого тела. Это гораздо интимнее, чем секс. Но почему так больно в груди?
Брэд Кроуфорд просыпается с легкой головой и спокойным сердцем. Интересный сон почему-то не оставляет ни капли тревоги, хотя с чего бы боссу уважаемой банды танцевать танго?
Он вновь задает себе этот вопрос уже вечером, когда сидит в одном из своих подпольных ресторанчиков. Ребята пьют пиво, упражняясь в остроумии, босс потягивает коньяк. Небольшой оркестрик в углу разряжает обстановку.
- Маэстро… - манерный, чуточку гнусавый голос хорошо слышно даже сквозь сдержанный гомон посетителей. Кроуфорд вскидывает взгляд.
Ослепительно белый костюм. Кажется, что незнакомца завернули в бумагу – от горла до гамашей. Кажется, что у него за спиной по закону жанра должны вот-вот распахнуться белые крылья. Но последнее – только до взгляда в лицо. На лице – наглая, безумно обаятельная ухмылка отпетого жулика. Синие глаза. Как можно рассмотреть цвет с такого расстояния? Непонятно. Но синие же! Как небо. И нагло рыжие волосы костром по плечам. Вызывающе длинные. Завязанные в низкий хвост.
Маэстро подчиняется тихому приказу, и по залу разливается танго. Властно, тягуче. Рыжий ухмыляется в лицо Брэду и хватает под руку какую-то дамочку. Дамочка, в принципе, ничего танцует, но рыжий… Кроуфорд почти помнит касания этих уверенных рук. Подмечает неточности, которых он бы не допустил. Морщится, когда девица пытается импровизировать с грацией коровы на льду.
И только потом спохватывается – это же он. Тот самый. И они только что еще раз танцевали танго – только мысленно. Потому что смотрел рыжий наглец только на него.
Танец закончился, а человек из сна подошел к мистеру Кроуфорду и осведомился, есть ли место за столиком.
Через два месяца вся банда будет называть его «Лаки» - за фантастическое везение в покере. Через три он станет доверенным человеком Кроуфорда и обзаведется славой умелого убийцы. Будут ходить слухи о том, что Лаки нельзя соврать, а его появление в ресторане обрастет легендами.
Шаг третий 5 октября 1927 года. Чикаго.
- Нас уничтожают, рыжий.
В кабинете очень доверительная атмосфера. Глубокие кресла, широкий стол темного дерева, бокалы с коньяком. Все – баснословно дорогое. Особенно коньяк. Лаки сколько не бегал по подпольным барам, никак не может привыкнуть к этому вечному коньяку в кабинете. Мистер Кроуфорд говорит, что всю жизнь пил хороший коньяк и не собирается менять свои привычки из-за причуд правительства. А господин президент пусть хоть Кока-Колу глушит за столом переговоров.
- У нас завелась крыса, - босс отставляет бокал с коньяком и внимательно смотрит на подчиненного. А Лаки думает только о том, что начальника глаза за стеклами очков похожи на коньяк. По крайней мере, по голове шибает не хуже. – Найди мне ее.
Кроуфорд знает, что у рыжего танцора отменная интуиция. В средневековье его точно бы спалили на костре. Он видит в людских душах что-то такое, о чем сам человек даже не подозревает. Если кто способен найти предателя- то только он.
- Весной убили Ларри. Он был здесь до тебя, по-своему незаменимый парень. При тебе пристрелили Джеральда и Дина. После последнего инцидента мы лишились еще четырех стволов. Нас вырезают. Хотят вынудить сдаться.
Лаки ухмыляется. Они приняли эти удары отнюдь не безответно. Около десятка мальчиков Аля мирно лежат в своих могилках. Его элита. Прочих, обычных, никто не считал. В газетах заговаривают о дуэли Капоно - Кроуфорд. Ходят слухи, что Альфонсо обещал повесить Кроуфорда на его любимом зеленом галстуке. Но Брэд не собирается предоставлять ему ни галстук, ни собственную шею.
- Задание ясно?
Рыжий улыбается своей полубезумной улыбкой.
- А почему вы считаете, что я не могу быть той самой крысой, босс?
Кто другой просто не осмелился бы предположить – испугался бы навести на мысль. Но для Лаки законы логики делают исключение.
- Это слишком скучно для тебя, - улыбается Кроуфорд. – Прямо скажем, не танго.
- Мы еще с вами станцуем, - со смешком обещает гангстер.
- Станцуем, - уверенно соглашается Брэд.
Хотя, он по-прежнему не танцует танго.
В тот день Лаки понял, что не хочет убивать мистера Кроуфорда. Но те, в белых халатах и с жадными глазами не оставляют ему выбора. Потому что Аль уже решил продать неудобного подчиненного, что бы тот не сделал. Это ясно светится в его голове вместе с другими мыслями, грязными как кукурузный самогон.
На этот момент до танго остается месяц и девять дней.
Шаг вниз. 14 ноября 1927 года. Чикаго.
В Чикаго ограбление банка – событие заурядное. Гангстерам тоже нужны деньги, это понимает даже полиция. Со времен запрета на определенные жидкости жители города даже находят в ограблениях некую прелесть. Это немного напоминает бои на гладиаторских аренах древнего Рима. Всем хочется развлечься.
Посетители живописно уложены на пол, а мистер Кроуфорд карманной гильотиной откусывает голову невезучей сигаре. Он – хозяин положения. Он царь и бог, причем очень богатый бог. Полиция никогда не успевает приехать вовремя.
Только не в этот раз.
Сирены за стенами напоминают бормашину и с остервенением терзают слух. Слышен топот ног. Сюда несутся полицейские. А ведь со времени начала операции прошло всего три минуты. Мистер Кроуфорд вздыхает и косится на своих парней. Лаки так и не успел найти крысу. Он не спеша поджигает сигару. К его услугам все входы и выходы из банка.
- Нет, Брэд, - вдруг мягко, почти нежно произносит Лаки.
Кроуфорд настороженно смотрит на помощника. На нем все тот же белый, ослепительный костюм.
- К твоим услугам только ребята мистера Капоне. Которые только и ждут, что ты побежишь.
Босс вопросительно поднимает бровь. А рыжий шагает к нему, плавным, танцующим движением оказывается около. Вынимает сигару у него изо рта и кидает на пол. Некуда больше спешить.
- Некуда больше спешить, - шепчет Лаки. – Это была подстава, Кроуфорд. Капоне раздавит тебя. Но мы потанцуем. Мы обязательно потанцуем, Брэд.
Он прикрывает глаза, а когда открывает – в них пылает адский огонь, и пляшут шальные искры. Кроуфорд чувствует на своей талии сильные руки и понимает, что попал в сон. А все остальные, все посетители, ребята из банды и полицейские вдруг перестают что-либо видеть. А в голове у Брэда взрывается мелодия. Танго. Танец шлюх и сутенеров. Воплощенная страсть.
- Потанцуем, босс?
Они танцуют. Лаки ведет, Кроуфорд перехватывает инициативу и снова отдает ее. Никаких слов. Только танец. На лбу у рыжего вспухают капли пота, он тяжело дышит, но двигается – безупречно правильно, верно, до последнего шага, до последнего вздоха. Они танцуют танго в разграбленном банке, с полицией за дверью и ребятами Капоне у входов. Но это не кажется Кроуфорду нелепым или смешным.
Они танцуют. Музыка словно рождается в голове, минуя барабанные перепонки. Звучит в сердце, ее не вытравишь никакими средствами.
- Такие как я сильны, - шепчет Лаки. – Очень сильны. Я могу держать множество разумов в ловчей сети.
Брэд отстраненно соглашается. Действительно. Ведь мистер Кроуфорд не танцует танго. Однако, они двигаются, тело несет само себя, прижимаясь к телу рыжего наглеца – тесно, правильно, словно так было всегда.
- Но мы выгораем… - почти стонет рыжий. – Выгораем… До донышка. Я не отдам тебя Капоне. Этот старый извращенец заставит тебя просить о смерти. А ты гордый, ты не должен просить. Я никому тебя не отдам, - он смеется лающим лисьим смехом, и вынимает откуда-то револьвер, прижимая его к черному пиджаку босса. - А я выгорю, выгорю… - горячий шепот обжигает ухо. – Я не хочу идти к тем, другим…
Последние аккорды танго взрываются у них в головах. Раздается выстрел. А рыжий прижимается губами к губам Кроуфорда, деля агонию на двоих.
Без даты. Личные бумаги Альфонсо Капони.
Досье и размышления. Шульдих.
«Феноменальные данные этого человека позволяют...»
«…ничего подобного. Предупредил, что при сильном напряжении дара может выгореть, потерять способности или погибнуть. Буду… »
«…не известно, отзывается только на кличку. Подрабатывал профессиональным жигало при ресторанах. Прекрасно танцует. Лоялен» На полях большой знак вопроса.
«Разыскивается организацией, называющей себя Розенкройц. Будет полезен, пока обещана защита»
«…работает. Лишился своих людей. Так ли он нужен? В конце концов…»
«…хорошая сделка. После операции отправится к ним. И…»
«Жалко. Паршивец прекрасно танцует танго»
Чикаго Трибьюн, 15 ноября 1927 года
«… похоронен сегодня на городском кладбище. Напоминаем вам – вчера труп Брэда Кроуфорда был обнаружен в здании национального банка вместе с трупом молодого мужчины, имя которого неизвестно. Причиной смерти послужил выстрел в упор. Полиция в недоумении…»
-
-
08.10.2010 в 00:21-
-
08.10.2010 в 00:28-
-
08.10.2010 в 08:02особенно в свете только на прошлых выходных прошедшей игры по Чикаго 1932 года. Я там не была, но рассказов наслушалась до фига))-
-
08.10.2010 в 10:36-
-
08.10.2010 в 10:42-
-
08.10.2010 в 10:44-
-
08.10.2010 в 10:46-
-
09.10.2010 в 18:00