Он так задумался, что по дороге едва не налетел на невысокого, черноволосого юношу. Вид у парня был стандартно хмурый, впрочем как и всегда, когда его замечали в Апатии.
читать дальшеВнезапно, при взгляде на него, Рауль вспомнил, то, что рассказывал Консул. Раньше он только отмахивался и недовольно морщился при этих рассказах, но после увиденого недавно, они заставили его иначе взглянуть на парня. Неужели этот мальчик такой же как Катце? Впервые в жизни блонди почувствовал, что ничего не знает о жизни.
- Рики! - окликнул он негромко.
На лице парня отразилось удивление пополам с вызовом.
- Рики, - повторил Советник, стараясь смягчить повелительные нотки в голосе, - подойди сюда, пожалуйста. Я хотел бы тебя кое о чем спросить.
Теперь удивления на лице монгрела было куда больше. Блонди жестом указал ему на укромный уголок, где они могли бы побеседовать вдали от любопытных глаз.
Некоторое время они молчали. Рики ждал, пока блонди соизволит начать говорить и готовился к очередным гадостям, а Рауль просто молча рассматривал собеседника. Если абстрагироваться от всего, что он знал об этом существе, то нельзя было не признать, что перед ним очень привлекательный человек. Умное, живое лицо, спокойный взгляд, который, однако, легко загорался гневом или радостью - блонди не раз доводилось наблюдать смены настроения на этом лице. Впрочем сейчас Рики выглядел несколько иначе, нежели по прибытии в Эос - он явно лучше научился держать себя в руках. А, может, привык, - мелькнула мысль, - как привыкают дикие животные в неволе, не переставая, однако, быть дикими. Советник попытался вспомнить Катце мальчишкой-фурнитуром. Он ведь видел его не раз и не два. Тот, конечно, вел себя не в пример воспитаней, как и полагалось слуге, но почему-то блонди показалось, что он узнает это выражение любопытства и живости, которое мелькало тогда в глазах у рыжего слуги. Но все заслоняло другое воспоминание - холодный, безэмоциональный взгляд, замкнутое выражение лица, холодная отстраненность. Тем временем монгрел попросил разрешения закурить и на мгновение что-то в том, как сжались его губы, удерживающие сигарету, чуть сощурились от вспышки огонька зажигалки глаза, показалось до боли знакомым. Ему вдруг стало страшно. Наверное такой страх охватывает людей, когда они впервые с полной ясностью осознают неотвратимость смерти - своей или близкого человека.
- Скажи, - спросил он негромко, - неужели у вас в Кересе, для того, чтобы выжить, необходимо уничтожить в себе все человеческое?
Рики едва не поперхнулся дымом.
- Откуда такие выводы, можно узнать? - поинтересовал он.
Блонди едва удержался от резкости. Но в данном разговоре он был заинтересованой стороной, к тому же, объективно говоря, в вопросе Рики не было ничего оскорбительного. Возможно ему действительно нужен был ответ.
- Ты ведь знаешь Катце? И методы его работы? - откровенно сказал он, - Я говорил с твоим хо... с Консулом. Он сказал, что в тяжелых условиях человек становится животным. И что на Черном Рынке как раз тяжелые условия и есть.
Рики задумчиво глянул на собеседника.
- Я так понимаю, Вы равняете Черный Рынок с Кересом. Это неверно... впрочем я понял, кажется, о чем Вы говорите. Я так понимаю, меня Вы спрашиваете, как главу одной из банд, верно?
Блонди кивнул.
- Что меня раздражает в Ясоне, так это то, что он вечно оказывается прав, - полушутиво фыркнул монгрел, - мистер Безошибочность. Только он, видимо, немного неверно сформулировал. Точнее он прав, конечно, но не во всем. Мы не уничтожаем в себе все человеческое. Просто меняются приоритеты.
- Это одно и то же, - пробормотал Рауль.
- Ну не совсем. Приоритеты тоже не могут меняться до бесконечности. К тому же порой возникают ситуации, когда менять их надо очень быстро и внутренее ощущение не успевает... не знаю, как объяснить четче. Например Вы считаете, что убить человека - это ужасно. Но на Вас нападают и Вы просто вынуждены убить или умрете сами. Или, пример получше, Вам надо убить для дела. Не потому что лично что-то угрожает или человек Вам неприятен, просто так надо. Но чаще всего Вас потом некоторое время все равно будет грызть довольно неприятное чувство. Но вот уже во второй раз Вы задумываться не будете.
Рауль кивнул. Он слушал внимательно и, как ему казалось, понимал.
- Но вот, предположим, Вам надо убить маленького ребенка. Совсем маленького. И вот тут, выполнив задачу, от ощущения мерзости Вы вряд ли сможете избавиться. И сколько бы ситуация не повторялась - все равно будете себя каждый раз чувствовать хуже некуда. Это не смена приоритетов - это подчинение своих принципов необходимости. Однако, если Вы станете смотреть на подобное как на само собой разумеющееся - вот тут превратитесь в животное. Ну я очень упрощенно объясняю, но смысл примерно такой. К тому же, довольно часто, бывает так, что человек, оглядываясь на себя прежнего, жалеет о том, кем он стал сейчас. Мерзкое чувство.
Он вздохнул.
- Впрочем, такие долго не продерживаются. Они перестают адевкатно оценивать ситуацию и быстро исчезают с горизонта. Все равно как бешеные собаки. Они сами загоняют себя на тот свет. Так что страшны как раз противники, умеющие подчинить себя обстоятельствам, но не сломаться.
Рауль пытливо глянул в лицо пету.
- Потому Консул так цепляется за тебя?
Рики пожал плечами.
- Может быть, - уклончиво ответил он, - Я не знаток психологии элиты, знаете ли.
Блонди помолчал, глядя куда-то в сторону, а затем поднялся. Вид у него был решительный.
- Спасибо, Рики, - серьезно и просто сказал он, - Не буду больше задерживать тебя. Только еще один вопрос - адрес Катце.
Монгрел скривился.
- Не стоит сейчас к нему ходить.
- Все же я настаиваю.
Упрямо сжатые губы и холодный взгляд, вновь сделали молоденького пета похожим на его бывшего босса.
- Рики, я желаю ему добра.
- Никто, никогда, никому не желает добра бескорыстно, - в голосе монгрела послышалась усталость, - если желаете ему добра - оставьте в покое. Здесь уже ничем не поможешь.
Последняя фраза заставила Рауль насторожиться.
- Что ты хочешь сказать?
- Того, кто решил, что для него все кончено, лучше оставить в покое. Если не хотите стать источником дополнительных переживаний. А еще хуже давать ложную надежду.
Глаза блонди вспыхнули.
- Рики, адрес!
Неизвестно - то ли монгрел услышал что-то в голосе блонди, то ли ему надоело припираться с Советником, но он, опустив глаза, устало ответил.
- Дома его сейчас искать бесполезно. Поищите на Старом Мосту. Это в Четвертом Районе.
Ночь была сырой и промозглой. Рауль вышел из кара, поежился, плотнее запахивая плащ. Длинные густые волосы блонди постепенно намокали под холодным моросящим дождем, но сейчас ему было все равно. Старый Мост действительно был старым - перила уцелели не везде, в свете сохранившихся фонарей ржавчина поблескивала побуревшими пятнами крови. Высокая фигура дилера, смутно видневшая с пелене дождя, выглядела даже слишком гармонично в этом мрачном пейзаже. Но после полутора часов поисков Рауль почувствовал облегчение.
Конечно же он курил, спрятав сигарету в ладони так, чтобы дождь не затушил ее. Дым медленно, словно нехотя, уплывал во влажном воздухе прочь, вместе с паром от дыхания. Насквозь мокрые волосы липли к лицу, он откинул их назад, и рваная отметина на щеке была видна четко, неровние тени только подчеркивали ее, делая почти черной. Рауль протянул руку и тронул холодный металл наплечника короткого пальто.
- Катце... - внезапно он понял то, о чем говорил Рики и голос его прозвучал нерешительно, почти робко.
Янтарные глаза, практически полностью закрашеные мраком расширеных зрачков, встретились с его взглядом. И от этого взгляда блонди стало куда холодней чем от промозглого ветра. Он почему-то ожидал увидеть что угодно - смятение, боль, сожаление, удивление, только не эту пустоту.
- Да, - безразлично откликнулся дилер. В воздухе повис запах крепкого спиртного.
Рауль растеряно смотрел на него. Все то, что он готовился сказать монгрелу показалось удивительно глупым и наивным. И до боли ненужным. Внезапно блонди понял, что человек перед ним куда старше его самого.
Видимо поняв, что ответа ждать не приходится, дилер снова отвернулся, глядя на огни далекой Танагуры. Рауль совершенно не понимал, что делать. Они чувствовал себя ребенком, который самонадеяно попытался ворваться в мир взрослых со своими советами и поучениями. Словно свет и тень легли иначе, открыв взгляду то, что прежде было скрыто. До этого блонди казалось, что он неплохо знает стоящего рядом человека. Неизменно спокойный, вежливый, надежный, одно его присутствие неизменно вселяло уверенность, казалось, ничто не в состоянии заставить эти глаза загореться гневом или смятением, голос - перестать быть неизменно ровным, движения - потерять отточеность. Иногда Рауль даже гадал как монгрел, бывший фурнитур смогт стать таким... похожим на блонди. Только теперь он понял, что перед ним человек, который потерял все и превратил себя просто в машину для исполнения чужой воли. Но, даже если ты выжигаешь свою душу добровольно и с осознанием полной необходимости этого, боль не перестает менее сильной. Все что можно сделать - это на время забывая о ней, никому не показывать холодных руин внутри. А сейчас, когда контроль временно утерян, страшно было смотреть на этот пепел и осознавать, что когда-то вместо него была живая душа человека. Хотя, пожалуй, еще страшнее, понимать, что скорее всего этот человек не захочет дважды рисковать тем, что может испытать эту боль. Тому, кто был перед ним сейчас не было надо ничего - ни сочувствия, ни утешения, ни тепла чужого сердца. Больше не надо.
Блонди опустил голову. Прав был Рики - ему здесь делать нечего. В этот момент он заметил движение - дилер поднес ко рту бутылку. Спиртным в воздухе запахло сильнее, а Катце тяжело оперся на остатки перил моста перед ним. Внезапно Рауль понял, что стоящий перед ним человек пьян до состояния невменяемости. Холод и безразличие не глушат спиртным. От него не бегут в холодную дождливую ночь на край города.
Человеческая душа не может быть вечно пустой. Возможно от этого ей и бывает хуже всего.
Пальто бывшего фунитура промокло насквозь. Элитник быстрым движением снял плащ и накинул его на плечи монгрелу. Поежился от резкого порыва ветра.
Безразличный взгляд искоса.
- Вы замерзнете.
- А ты уже замерз. Вон губы синие. Схватишь воспаление легких.
- Мне не холодно.
- Спиртное дает ложное ощущение тепла.
Рауль почему-то ожидал, что Катце скажет что-нибудь язвительное в ответ, например про альтруизм блонди или того, что это его личные проблемы, но тот только молча скинул плащ, перекинув его на перила и медленно побрел прочь. Но сдаваться блонди не собирался. Нагнал в два шага, положил руку на плечо, останавливая.
- Ты куда?
- Домой. Греться.
- В таком состоянии нельзя садиться за руль, тем более на дорогах Кереса.
- Я не на машине.
- Пойдем, я довезу тебя.
- Не стоит. Я хочу побыть один. Подумать.
Блонди крепче сжал пальцы на плече дилера.
- Катце, - твердо сказал он, - не надо. Не стоит заниматься самоедством и жалеть себя.
Элитнику показалось, что рыжий нахмурился, но не успел он обрадоваться хоть какой-то реакции, как Катце просто спокойно убрал его руку со своего плеча и явно собрался продолжить свой путь.Не долго думая Рауль последовал за ним, хотя, как и предсказывал дилер, уже успел изрядно промокнуть. Все равно ничего лучше он уже придумать не мог. Он действительно уже успел замерзнуть и машинально обхватил себя руками, в попытке согреться. Хотя, казалось, Катце не смотрел на своего спутника, жест он заметил и остановился.
- Чего Вы хотите?
- Поговорить, - вода с волос капала на лицо, блонди попытался убрать густые пряди за уши, но они упрямо выскальзывали.
- Мы поговорим. Завтра.
- Сегодня, Катце. Пожалуйста. Я очень хочу поговорить с тобой именно сегодня.
- Желание блонди, - в голосе дилера прозвучала горечь.
- Я прошу. Очень прошу. Не как блонди, не как Рауль Эм – как человек.
То ли просьба элитника подействовала, то ли его продрогший вид или у Катце просто не было сил сопротивляться, но он сдался.
- Хорошо. О чем?
- Давай не здесь. Тут холодно, мы оба продрогли и вымокли. Поехали к тебе. Это ближе всего, да и мешать никто не будет.
Катце направился к машине, а блонди поспешил за ним, вздохнув от облегчения – он уже и не думал что у него что-нибудь выйдет.
В каре было тепло и, пока они доехали до места обитания бывшего фурнитура алкоголь, усталость и резкая смена температуры сделали свое дело – Катце «накрыло». Не то, чтобы он совсем не стоял на ногах, но Рауль предпочел обхватить дилера за талию, чтобы тот не спотыкался по дороге. Тот пытался сопротивляться, но видно было, что больше для проформы. Дома Рауль заставил его переодеться.
- Вы тоже насквозь мокрый, - пробормотал монгрел, пытаясь помочь блонди, но по сути больше мешая ему.
- Ничего. Вон у тебя полон шкаф свитеров – не против, если возьму один?
- А брюки? – кажется сил на удивление у Катце уже не было.
- Попробую одеть джинсы. Все лучше, чем сидеть во всем мокром.
- Я сейчас что-нибудь поищу, - попытался встать рыжий.
- Сиди, - Рауль заставил монгрела снова усесться на диван, накинул ему на плечи плед, укутал, - я сам все найду.
Роясь в шкафу и затылком чувствуя взгляд взъерошенного и растерянного хозяина дома, блонди вдруг почувствовал, что его наконец отпускает напряжение, в котором он прибывал со вчерашнего дня. Кое-как втиснувшись в джинсы рыжего, он выбрал свитер подлинее, чтобы скрыть так и не застегнувшиеся пояс и молнию – монгрел был все-таки уже его в кости, хоть и слегка выше ростом.
Ища на кухне все, необходимое для чая и попутно пытаясь сообразить как включается электрический чайник, Рауль понял, почему им в свое время говорили, что людей успокаивает возня с бытовыми мелочами. Глобальные вопросы незаметно отступили на задний план, чувство безнадежности ушло, словно растворилось вместе с холодом. Не отыскав в доме подходящих лекарств, блонди просто заварил чай и вернулся в комнату. Катце выглядел совсем больным, а от запаха спиртного можно было опьянеть вполне трезвому человеку. Рауль включил кондиционер и присел рядом с рыжим. Протянул ему чашку, но тут же понял, что легче будет дать напиться из своих рук. Но стоило ему чуть приобнять плечи дилера, чтобы помочь ему, как тот дернулся в сторону, едва не расплескав горячую жидкость.
- Катце, - успокаивающим тоном произнес блонди, - я всего лишь хочу помочь. Давай, тебе надо согреться.
Он осторожно повторил свою попытку, вернув руку на плечи рыжего и поднеся чашку к его губам.
- Горячо...
- А ты осторожно.
Но не успев выпить и половины чашки монгрел снова завозился, пытаясь отстраниться. Как ни странно, Рауль быстро сообразил что к чему и мешать не стал. Просто последовал за Катце в ванную комнату, а затем стоял рядом, придерживая, чтобы тот не становился на колени перед унитазом и время от времени протягивая ему стакан с водой. Дилер молчал и даже не сопротивлялся. Он заговорил позже, когда блонди помог ему умыться, отвел обратно на диван и на этот раз подогрел и принес молока, которое, к его удивлению, обнаружилось в холодильнике.
- Рауль, уходите, прошу Вас, - язык у рыжего заплетался, - Я сам...
- Пей, - Рауль с легкостью пресек его некоординированые попытки к сопротивлению, но он недооценил дилера. Резкий рывок и удар по руке. Блонди машинально подумал о том, что отсутствие ковра на полу иногда очень облегчает жизнь.
- Убирайтесь вон! - может быть произнесено это было и не очень членораздельно, зато весьма эмоционально, - Какого черта вам надо?!
Если недавно Рики напомнил Раулю рыжего, то теперь сам Катце напомнил ему пета Консула. Он больше не контролировал себя и всегда тщательно сдерживаемые эмоции теперь были как на ладони.
- Катце, тише, успокойся, - блонди коснулся руки дилера, но тот отпрянул, попытался вскочить, пошатнулся и Рауль едва успел поймать его. Казалось от чужого прикосновения у Катце исчезли последние силы, он обмяк в кольце рук блонди, дрожа и тяжело дыша. Рауль успокаивающе гладил его по голове.
- Все хорошо.
Монгрел помотал головой.
- Нет... Вы не представляете... не знаете... - он говорил, захлебываясь словами, невнятно, несвязно, выплескивая все то, что обычно держал в себе, но блонди слушал внимательно, не перебивал, не пытался утешать или разубеждать, понимая, что во-первых в таком состоянии это безполезно, а во-вторых, что Катце прежде всего необходимо высказаться. Он не понимал половины того, что говорил дилер, тот упоминал какие-то ситуации и случаи о которых Раулю было, разумеется, неизвестно, перескакивал то на прошлое, времен Гардиан, то на период работы у Ясона, и все это перемежалось потоком сумбурных самообвинений. А Рауль все гладил и гладил его по волосам, незаметно помог устроиться поудобней, закутал в плед... Ему было искренне жаль этого человека, чувство растеряности, недоумения и боли, преследовавшие его со вчерашнего дня, ушло. Слушая Катце он вдруг понял, что хочет чтобы этот сильный человек, никогда не позволявший себе никаких проявлений слабостей, мог позволить себе быть открытым рядом с ним. Позволить себе быть неодиноким, доверять. Не так, как сейчас, а по-настоящему. Рики оказался прав и это не могло не радовать блонди, хотя к этой радости примешивалась и горечь от мысли о том, как приходится людям калечить себя для того, чтобы выжить. Выжить и заплатить за это правом быть собой. И чем сильнее был человек тем большую цену он платил за эту силу и право на существование.
Тем временем Катце постепенно успокоился - эмоциональный взрыв лишил его последних сил. Речь его становилась все спокойнее, он явно произносил слова через силу, пока наконец не заснул, вцепившись в свитер блонди и уткнувшись лицом в спутаные волосы. Рауль посидел еще немного, просто держа его в объятиях, затем уложил на диван, убрал с пола молоко и осколки стекла, а затем позвонил домой, разбудив одного из фурнитуров. Закончив перечислять то, что было необходимо привезти и назвав адрес, он присел на краешек дивана, глядя на спящего монгрела. Он вспомнил, как невольно удивился, когда Ясон назвал ему возраст дилера - то ли лвадцать три, то ли двадцать четыре года - тридцатидвухлетний блонди воспринимал Катце как своего ровесника, хотя прекрасно знал, помня примерное время периода его работы фурнитуром, что этого быть не может. Но сейчас блонди отчетливо понимал, что Катце еще очень молод. Выглядеть много старше его заставляли нелегкие условия работы на Черном Рынке и постоянная необходимость держать себя в жестких рамках контроля. В том, что Катце от природы наделен бурным темпераментом, Рауль уже успел убедиться. Он покачал головой. Возможно, будь в действительности монгрелу лет тридцать ничего бы того, что случилось сегодня не произошло. И добиться его доверия было бы куда сложнее.
Блонди дождался приходя заспаного фурнитура, отказался от его услуг и отправил восвояси. Теперь он мог, наконец, поспать сам. Он придвинул к дивану, на котром спал Катце, одно из кресел, устроился поудобнее и закрыл глаза.
Как всегда, после подобных ночей, дилер пожалел о том, что проснулся. Голова раскалывалась, во рту была самая настоящая помойка. Однако сейчас было особенно паршво. Прислушавшись к ощущениям Катце понял, что к алкогольной интоксикации примешалась еще и температура. Горло болело и дышать представлялось возможным с трудом.
Хуже некуда. По крайней мере так казалось ему первые несколько минут. До тех пор, пока он не заставил себя открыть глаза. После этого оказалось, что в мерзостной ситуации не было предела совершенству - рядом с диваном расположился мирно спящий в кресле блонди. После нескольких минут тупого рассматривания элитника в памяти рыжего забразжили смутные воспоминания и он едва удержал стон. Разговор на мосту вспомнился быстро, но что было после того, как он сел в машину? Юпитер...
Катце смутно припоминал, что ему было очень плохо, и Рауль ухаживал за ним как за ребенком... но даже не это было гаже всего. Что он вчера наговорил этому блонди? А наговорил много - это он точно знал. Смутное воспоминание - он цепляется за элитника, запах его сигарет, смешавшийся с запахом самого Рауля, подерживающее объятие и рука блонди, гладящая его по голове. Стыд-то какой... Распустился как последний мальчишка. Нашел, кому жаловаться на жизнь. Жаловаться на жизнь и жалеть себя Катце вообще было несвойственно, а когда такое желание находило он обычно справлялся с этим так же, как вчера. Только он никогда не рассчитывал при этом, что явится кто-то, кто в таком состоянии вызовет его на откровеность и начнет выслушивать его самокопания. Внутреннего монолога всегда хватало с головой, в собеседниках дилер нуждался меньше всего.
И вот...
Катце захотелось оказаться далеко-далеко отсюда. И зачем блонди остался? Ну да, конечно. Куда бы он ушел в мокрой одежде... а, небось, еще и счел нужным оказать поутру первую помощь напившемуся монгрелу. Лучше бы ушел. Потом было бы легче делать вид, что ничего не произошло. Кстати, а какого он вообще его искал? Ладно, об этом всем можно подумать позже. А сейчас надо как-то исправлять ситуацию. Хотя бы частично.
Дилер осторожно поднялся. Голова кружилось, а тело протестовало. Подкатила тошнота, все мышцы ломало, любое прикосновение к коже вызывало неприятные ощущения. Впрочем в преодолении желаний и нежеланий физической оболочки у монгрела был большой опыт. Он с трудом встал, стараясь не шуметь. Домашние джинсы, футболка... ладно, сойдет. Хотя он чувствовал себя очень грязным. Ничего, в гостинице примет душ.
Он обернулся к блонди. Вроде спит. Хорошо. Катце добрался до стола, стараясь не задевать по пути предметы меблировки. Ноутбук, телефон, больше ничего не надо. Он снова обернулся глянуть на блонди и вздрогнул - Рауль пристально смотрел на него.
- Ну, и куда это ты собрался?
Рауль проснулся практически сразу, услышав легкие шаги. Но виду не понял, желая узнать, что Катце будет делать дальше, наблюдая за ним из-под полуприкрытых ресниц. Но когда тот направился в сторону, попутно кинув на него настороженный взгляд, Рауль понял, что пора его останавливать.
Дилер замер. На лице его мгновенно промелькнули досада, недоумение, испуг, неприязнь, но тут же исчезли, сменившись привычным спокойно-замкнутым выражением. Рауль почему-то почувствовал что-то вроде огорчения. Вчерашний Катце – открытый, настоящий, стремительно исчезал, замыкался в себе. Почему-то блонди считал, что после произошедшего бывший фурнитур станет другим. И что заставило его так думать?
Дилер медленно положил ноут на место и спокойно ответил:
- У меня сегодня две встречи. К ним надо подготовиться.
Рауль встал, подошел к монгрелу, коснулся рукой его лба.
- Ты весь горишь. Посмотри на себя – какие встречи?
- Я справлюсь.
Блонди покачал головой.
- Катце, ты меня за дурака принимаешь? Будь у тебя назначено сегодня что-то важное, ты бы вчера не напивался до состояния невменяемости. Давай прекращать эти игры. Возвращайся в постель – ты на ногах еле держишься.
Рауль сказал и тут же пожалел об этом. Надо было сделать вид, что он поверил этой отговорке, не задевая гордость монгрела и показывая, что он увидел его смятение и стремление избежать контакта и не напоминая о вчерашнем. Вот только почему? Рауль искренне хотел помочь. Но если на лице рыжего еще и оставались какие-то эмоции они стремительно скрывались за обычной маской холодной невозмутимости. Катце повернулся и молча направился обратно. Блонди подумал, что лучше бы дилер сопротивлялся и возражал.
У дивана он остановился и обернулся.
- Я могу пойти умыться?
- Да, конечно, - кивнул Рауль, - тебе чем-нибудь помочь?
- Нет, спасибо.
Катце скрылся в ванной комнате, а блонди, осмотрев диван, понял, что тот раскладывается. Немного повозившись, он сумел разложить его, заодно найдя постельные принадлежности. Закончив застилать кровать он бросил взгляд на часы. Что можно делать в ванной двадцать минут?
Стук в дверь результатов не дал. Рауль подождал немного, затем просто надавил плечом на дверь, снеся нехитрую защелку. Катце сидел на краю открытой душевой кабинки, уронив голову на руки. Рядом валялось полотенце. Только шумела вода, стекающая в раковину. Услышав шум распахнувшейся двери, он поднял горящее лицо и попытался встать. Рауль шагнул к нему и протянул руку. Рыжий слегка помедлил, затем принял помощь.
- Умылся?
- Да, - хрипло и едва слышно.
Рауль помог Катце добраться до кровати, усадил и начал раздевать. Монгрел даже слегка пришел в себя.
- Не надо…
- Не глупи. Ты что, в джинсах спишь?
- Нет...
- А в чем?
Рыжий опустил взгляд и сам начал стаскивать футболку.
Блонди помог ему раздеться и улечься, присел рядом.
- Так, а теперь говори, что болит.
Катце помолчал, а потом с трудом спросил.
- Мистер Эм… Что Вы хотите?
- Помочь тебе.
- Зачем? Вы вчера хотели поговорить со мной… о чем? Я вполне дееспособен, не беспокойтесь.
- В твоей дееспособности я нисколько не сомневаюсь, но говорить мы будем когда ты хоть немного придешь в себя. - вид и поведение Рауля напомнил Катце детство, лазарет и пожилого доктора, который занимался их сектором. Тот же строгий тон, не допускающий возражений, уверенные, собранные движения, даже взгляд был тем же - спокойный и одновременно добрый. Будь Катце хоть чуть-чуть лучше, последнее открытие, вероятно, заставило бы его предположить некоторые сбои в собственной психике, но сейчас ему было не до того. Он просто подумал мельком, что, вероятно, все хорошие врачи чем-то похожи между собой и понял, что сопротивляться и настаивать на своем сейчас бесполезно.
- Голова болит, - нехотя ответил он, - горло... глотать больно, ну и вообще... ломает. И еще... дышать... неприятно.
Он ожидал, что блонди начнет говорить про похмелье и прогулки под зимним дождем, но Рауль не стал комментировать его вчерашнее поведение. Закончил осмотр, заставил лечь.
- Простуда, - подвел он итог, - к счастью только простуда. Я опасался воспаления легких.
Он отвернулся, взял со стола стакан с прозрачной, чуть опалесцирующей жидкостью, протянул рыжему.
- Держи. Это снимет интоксикацию и собьет температуру.
Возражать не было ни сил ни смысла.
- Вот и хорошо, - улыбнулся блонди, - лежи, я пока принесу что-нибудь поесть.
При мысли о еде монгрела замутило.
- Ничего, - видимо блонди заметил его реакцию, - минут через двадцать есть захочешь.
- Вы умеете готовить? - не удержался рыжий.
- Нет, но фурнитур тут кое-что принес.
Тут Катце обратил внимание, что оставшись все в том же свитере блонди все-таки переодел брюки.
Рауль ушел на кухню, а дилер все-таки встал, достал сигареты. Прошел в ванную, присел прямо на пол. Дым мерзко царапнул горло, голова закружилась, а через полторы минуты в ванной комнате возник блонди. Решительно отобрал сигарету вместе с зажигалкой.
- Катце, я все понимаю, никотиновое голодание. Но ты что, не можешь хоть немного сдерживать свои желания? Еще раз увижу - обыщу всю комнату и ты останешься без сигарет, - безапелляционно заявил он, потянул дилера с пола, - Как ребенок, честное слово.
Когда блонди вернулся в комнату, то увидел, что монгрел успел задремать. Будить его не хотелось, но все же поесть Катце было необходимо. Рауль вздохнул и осторожно тронул его за плечо.
Видимо рыжему и впрямь было очень плохо, потому что он безропотно позволил себя накормить, а затем снова свернулся клубочком под одеялом.
К вечеру, проснувшись, Катце увидел, что блонди сидит прямо на полу около его кровати и что-то увлеченно пишет в портативном компьютере, который, видимо, принесли ему вместе с едой и одеждой.
- Проснулся? - блонди отставил ноут в сторону, - вот и хорошо. Я как раз думал тебя будить - обед ты пропустил, так хоть поужинаешь. Как самочувствие?
Самочувствие было явно много лучше. И хуже, потому что более-менее прийдя в себя он вновь обрел способность анализировать ситуацию.
- Лучше, спасибо, - поблагодарил он односложно и не выдержал, - Вы что здесь, весь день просидели?
- Да, просто кивнул блонди.
- А как же работа?
Рауль улыбнулся.
- Плохой был бы из меня руководитель если бы мои работники не могли и дня без меня провести. К тому же я постоянно на связи, случись что экстренное - сразу вызвали бы.
Он захлопнул ноут, встал и потянулся.
- Но на сегодня рабочий день окончен, - прохладная ладонь коснулась лба Катце, проверяя температуру, - И самое время поесть.
Он отправился за ужином, оставив Катце размышлять на тему - зачем все это блонди и какую такую важную информацию хотел вытянуть из него генетик, что так старался, лично ухаживая за монгрелом. Размышления эти привели к тому, что после ужина дилер таки не выдержал.
- Так что Вы хотите от меня?
Рауль недоуменно нахмурился, а затем, видимо поняв, что имеет в виду дилер, вздохнул и уселся на диван рядом с рыжим.
- Тебя интересует зачем я вчера пошел искать тебя, верно?
Кивок.
- Видишь ли... не хотел говорить об этом сейчас, но тебя, видимо, сильно тревожит этот вопрос.
Блонди задумчиво покрутил прядь волос.
- Вообще-то я уже получил все ответы на свои вопросы. Тогда, когда тебе было... нехорошо, - Катце покраснел, а блонди успокаивающе накрыл его руку своей отчего дилеру еще больше захотелось, чтобы тот оказался как можно дальше от него, - Просто я... твои методы произвели на меня сильное впечатление. Тяжело объяснить, но я никак не мог понять как можно хладнокровно сделать то, что ты тогда делал. А потом понял, что ты так же переживаешь как и я.
Катце выдернул руку. Так вот оно что, блонди хотел убедиться в его уязвимости. Было мерзко. Сам заставил сделать то, что сделал, а потом еще и хотел узнать испытывает ли его оружие для выбивания нужной информации, угрызения совести. Мораль спать не давала.
- Да, переживаю, - холодно ответил он, - только не понимаю зачем, убедившись в этом, Вы продолжаете возиться со мной. Я бы вполне мог...
- Катце, - мягко перебил его Рауль, - если ты думаешь, что я обвиняю тебя в твоих действиях, то заблуждаешься. В том, что ты стал тем, кем стал не твоя вина. Такие люди нужны системе и система создает их. Это было неизбежно. Я часть этой системы, так что в этом есть и моя вина. Я мог бы просто отвести этого человека в свою лаботаторию и попробовать достать информацию не прибегая к насилию.
- Не было времени. К тому же на инопланетника могла не подействовать сыворотка правды.
- Верно. Да и с настройкой оборудования пришлось бы возиться неизвесто сколько и непонятно с каким бы результатом. И я поставил приоритеты так, как проставил. А мог бы проставить иначе. И от того, что я ясно не представлял каким именно образом будут добываться эти признания, моя вина не становится меньше. Понятно же было, что не уговаривать ты его будешь. Не стань ты тем, кем стал, тебя бы просто уничтожили. Закон выживания жесток, но в том, что он таков нет твоей вины. Так же как в том, что инстинкт самосохранения заставил тебя приспособиться к этим законам.
- Пытаетесь меня утешить? Зря, - пожал плечами Катце, - Я и так все это прекрасно понимаю. Но только вот человек должен быть сильнее своих инстинктов. Когда он идет на их поводу - становится животным. Впочем, неважно.
- Важно, - торопливо сказал блонди. Он чувствовал, что сейчас может оборваться "момент истины" и тогда Катце уже никогда не раскроется перед ним, - ты судишь о себе сейчас с высоты нынешнего опыта и знаний. Но судишь себя того, каким был тогда. Это неверно. Я не пытаюсь тебя оправдать или утешить, просто в таких суждениях все не бывает таким простым. Иногда обстоятельства бывают выше нас.
- Я сам создал эти обстоятельства, - устало ответил монгрел, - все могло сложиться иначе. Я сам во всем виноват. Вы ведь не знаете, почему именно меня Консул счел достойным быть его ставленником на Черном Рынке?
Блонди покачал головой.
- Ясон не рассказывал Вам откуда у меня этот шрам?
- Ну... говорил, что полез, куда не следует.
- Именно. "Полез, куда не следует". А если бы не полез - получил бы гражданство, как все, стал бы обычным человеком и ничего бы этого со мной не происходило.
Блонди задумался и довольно долго хранил молчание.
- Нет, - наконец ответил он, - возможно, все было бы только хуже.
- Возможно, - подчеркнул Катце, - а, возможно, и нет.
- Совершенно точно. Я понимаю, в судьбе каждого человека, даже блонди, существуют некоторые поворотные моменты. Но есть вещи, которых не избежать. Твой характер, темперамент, любопытство, энергичность, стремление к риску, неизбежно проявилось бы. Ты бы не смог вести жизнь мирного обывателя. Чем бы ты не занялся, рано или поздно все бы это дало о себе знать и скорее всего увело бы за рамки закона. Потому что рамки эти на Амой для тебя слишком тесны. Законной экономикой у нас могут заниматься лишь избранные. Буду называть вещи своими именами - на нашей планете очень жесткая кастовая система. Тебя бы просто не пустили в круг допущенных к подобным вопросам. Именно поэтому так силен Черный Рыной - людьми без возможностей, но с большими способностями. Полугражданство фурнитура не дало бы тебе даже завести свое личное дело. И в конце-концов все бы закончилось точно так же. И при этом ты получил бы куда больше неприятностей, возможно, даже погиб. Ты получил нужный урок в нужное время. Знаешь, есть у одного старотерранского автора рассказ про юношу, которого родные и близкие всячески оберегали от жизненных уроков. Но от жизни не убережешь и ему таки пришлось столкнуться со всем тем, с чем приходится сталкиваться обычному человеку. Автор сравнивает этого мальчика со щенком. Пока щенок маленький - он пытается есть мыло, грызть обувь и кидаться на больших собак. Но его размеры не позволяют ему как следует наестся мыла, а собаки просто отгоняют его от себя. Но, если ему не давать сделать это все в детстве, он дорвется до тех же подвигов во взрослом возрасте. И вот тогда все обернется куда худшим результатом.
- Вы хотите сказать, что я или бы закончил тем же или погиб?
- Да.
Пафосное "лучше бы мне тогда умереть" Катце удержал при себе, но выражение его лица было достаточно мрачным, чтобы блонди мог предположить подобную мысль.
- Катце, есть вещи, простив которых бессильны и люди и элита. Но так ты можешь как-то контролировать процесс. Хоть немного. Будь на твоем месте другой человек, возможно все было бы куда хуже. Ясон не раз говорил мне, что очень рад тому, что нашел такого человека как ты.
При имени бывшего хозяина дилер нахмурился.
- Еще раз повторю, Катце, в любой ситуации нет полностью правых и виноватых. Тот инопланетник знал, на что шел. Он занимался противозаконной деятельностью. Сознательно. И не мог рассчитывать на снисхождение. Все равно, что соваться в яму с ядовитыми змеями и жаловаться, что тебя ужалили.
Он наклонился ближе.
- Катце, мы живем далеко не в раю. И ты можешь или закрывать глаза на то, что происходит, либо самому принимать в этом участие, старась минимизировать ущерб. Потому что в данной ситуации вопрос о борьбе не стоит. Мятежники Дана Бан пытались и проиграли, а в результате все стало только хуже - появился Керес. К тому же ты сам понимаешь, что революция, если и дает какое-то улучшение, то далеко не всегда и очень дорогой ценой.
Повисла тяжелая тишина. Блонди невольно затаил дыхание в ожидании реакции дилера. Наконец тот поднял глаза.
- Хорошо. Но я так и не понял, почему Вы со мной возитесь?
- Наверное потому что чувствую свою вину в случившемся.
- Пытаетесь заключить сделку с совестью?
- Ты так это называешь? То, что мне стыдно за сделаное и за то, что ты переживаешь и пытаюсь хоть как-то это исправить? Ну что же, тогда да. Я заключаю сделку с совестью.
Рауль попытался встать, но его запястья коснулись горячие пальцы.
- Извините, - Катце был явно смущен, - я...
- Это все температура, - улыбнулся Рауль, - плохое самочувствие. А теперь давай-ка отвлечемся от общечеловеческих проблем. Может быть ты снова ляжешь спать?
- Нет, вряд ли сейчас засну... Можете дать мне ноутбук? Я уже вполне в силах поработать...
- Тебе лучше некоторое время не напрягаться. Но, - заторопился блонди, видя выражение обреченной покорности на лице своего пациента, - можно придумать что-нибудь другое. Давай... давай я тебе... почитаю, что ли?
Удивленный взгляд.
- У меня нет книг дома.
- У меня в компьютере есть. Я думаю, тебе должно понравится...
Рауль снова расположился на полу, на все уговоры хозяина отвечая, что ему так больше по душе, некоторое время искал что-то в многочисленных папках, а затем начал читать. Поначалу это была та самая история, о которой он упоминал в разговоре с Катце, затем другая, забавное перемежалось с серьезным и дилер поймал себя на том, что с интересом ждет продолжения. Голос у блонди был довольно низкий, глубокий, хорошо поставленый. Казалось, что он рассказывает, а не читает, нарочитое, искуственное отсутствовало в его интонациях, ничего подобного раньше дилеру слышать не приходилось. Впрочем, ему раньше вообще никогда не доводилось слышать чужого чтения или декламации, подобное развлечение не было распространено на Амой. Он не знал, сколько прошло времени, но постепенно слабость взял свое и он невольно задремал.
Утром следующего дня дилер уже не очень удивился, увидев блонди. А через день не удивился вовсе. Элита была последовательна в своих действиях и Рауль не являлся исключением. Конечно ситуация была крайне необычной, но все же переплюнуть в оригинальности Консула его Советнику не светило. К тому же блонди вел себя так естественно и органично, что Катце невольно как-то очень быстро привык к сложившемуся положению дел. Поначалу не было особенных сил на раздумья, а после все уже казалось таким... правильным. И оставалось таковым даже когда на вопрос дилера Рауль ответил что сам присматривает за ним, потому что просто не хочет доверять здоровье рыжего фурнитуру. Даже когда, убедившись в том, что постоянный присмотр Катце уже не нужен, блонди продолжал захаживать ежевечерне, проверяя состояние здоровья монгрела. Даже когда для регулярных визитов Рауля исчез формальный повод, а они все же продолжались. А когда неправильность ситуации наконец предстала перед рыжем во всей красе исправить что-то уже было невозможно...
Катце бегал от него. Это было понятно – каждый раз, когда, согласно их договоренности, Рауль звонил, его или не было дома или он срочно собирался куда-то убегать. Даже если дело было вечером. Первое время блонди еще верил в катастрофическую занятость дилера, но потом понял, что его просто избегают. Подождав для профилактики еще несколько вечеров, он собрался и поехал к Катце без предупреждения.
Монгрел явно не ожидал визита.
- Можно я пройду? – поинтересовался Рауль у застывшего на пороге хозяина.
Дилер отступил в сторону, пропуская гостя.
- Извините, мистер Эм, но через двадцать минут я должен выехать на встречу.
Рауль мрачно наблюдал за тем как Катце полез в шкаф за одеждой.
- Никуда тебе не надо, - внезапно сказал он, - ты просто избегаешь общения со мной.
- Почему вы так решили? – спокойно отозвался тот.
- Потому что я умею делать логические выводы. До того, как ты попросил предупреждать о моем появлении, вечера ты проводил дома. Когда бы я не приехал, находил тебя на месте. И ты никуда не торопился при этом. А сейчас тебя просто невозможно застать дома.
- Это просто был период затишья. А сейчас горячая пора. Если Вы не доверяете мне – спросите у господина Минка.
- Что Ясон может…
- Извините, я переоденусь, - перебил его Катце и исчез в ванной.
Переодевался он минут десять. Когда вышел - блонди с решительным видом стоял у порога комнаты.
- Я не уйду, пока мы не поговорим.
- Мне жаль, - Катце подтянул ремень наплечной кобуры, накинул пиджак и начал засовывать ноутбук в сумку, - но тогда Вам придется здесь заночевать. Я надолго.
- В этом я не сомневаюсь. Поэтому и тебя не выпущу, пока не закончу разговор.
- Мистер Эм, - спокойно глянул на него дилер, - Вы мне хотите сорвать важные переговоры? Мои партнеры не поймут, если я опоздаю, даже если причиной опоздания являлся разговор с блонди. Их это не волнует. Так же как не будет волновать мистера Минка. Простите, но я действительно очень занятой человек. Обещаю, как только освобожусь, мы сможем поговорить обо всем, чем Вы только захотите. А сейчас пропустите меня.
Рауль не сдвинулся с места.
- А когда у тебя будет время? – спросил он не без горечи, - Через месяц? Через полгода?
Катце сделал вид, что задумался. Ясон упоминал недавно, что Рауль через неделю собирается на какую-то конференцию. Причем надолго.
- Я думаю, следующая неделя будет полегче. В любом случае я позвоню Вам в ее начале, скажу, как складываются планы и, я думаю, в середине уж точно…
- Катце. В начале следующей недели я покину Амой. На месяц, может на полтора.
- Жаль, - равнодушно ответил монгрел, - ну что же, тогда когда вернетесь.
Он выразительно посмотрел на часы.
- Я всего лишь хочу понять, - настойчиво сказал блонди, - мне больше ничего не надо. Я не буду навязывать тебе свое общество, если ты толком объяснишь мне, отчего избегаешь его.
Непродолжительное молчание, во время которого Катце старательно осматривал сумку на предмет того, не забыл ли он чего.
- Хорошо. Я позвоню на днях и отвечу на Ваши вопросы.
- Это не телефонный разговор.
Дилер вытащил сигарету. Рауль уже успел узнать, что Катце отнюдь не всегда курит безостановочно – в основном когда нервничает и ему необходимо взять себя в руки.
- Я постараюсь найти время и мы сможем поговорить лично. А теперь пропустите меня, я уже опаздываю.
Блонди посторонился, они вместе вышли на лестницу. Хлопнула дверь, монгрел ускорил шаг – Раулю пришлось поторопиться, чтобы поспевать за ним. Нагнав его уже у машины, молча стоял и ждал, глядя как дилер возится, ища по карманам ключ-карту.
- Разве тебе было неприятно, когда я приходил? – наконец не выдержал он, - Если так, то почему ты сразу не сказал, а делал вид, что… рад меня видеть? Боялся вести себя невежливо с блонди?
Катце на мгновение замер, уже поднеся карту к замку, потом резко распахнул дверь автомобиля.
- Я позвоню, - глухо ответил он, так и не взглянув на Рауля.
Машина быстро набрала скорость и исчезла. И тут блонди отчетливо понял, что дилер не позвонит. Ни на днях, ни когда Рауль вернется с конференции. И что никакой встречи у него на самом деле нет.
Кар элитника медленно тронулся с места. По дороге, размышляя о случившемся, блонди охватили обида и гнев. В конце-концов сколько можно унижаться? Ему не раз и не два дали понять, вежливо и корректно, что его общество нежелательно, а он навязывался, как пет господину. И, главное, кому? Монгрелу, бывшему фурнитуру. И на каком основании он решил, что его общество приятно дилеру? Не хочет – не надо, раз не понимает, какая честь для него внимание такого человека как Рауль.
Однако Советнику не было свойственно долго идти на поводу у эмоций. В конце пути он уже успел остыть и начал рассуждать логично. Что бы там не говорил, точнее о чем бы не молчал Катце, общество Рауля ему было, безусловно, приятно. За два с половиной месяца общения с блонди он успел перейти от настороженной замкнутости к спокойствию, даже расслабленности. Пусть не до конца и его поведение нельзя было назвать полностью открытым, пусть порой он все еще замыкался в себе, иногда целыми вечерами не отрываясь от монитора и делая вид, что гостя просто нет, но он был рад его видеть. Рауль же видел, что рад. Особенно в их последнюю… нет, предпоследнюю встречу, после долго перерыва в общении. Значит дело в чем-то другом. Может быть у дилера действительно много дел, а он в запале надумал себе Юпитер знает чего. А может быть Катце надо просто подумать, принять какого-то нового человека в своей жизни, тем более если этот человек – блонди. Пусть монгрел успокоится. Позвонит – прекрасно, они все обсудят вместе. Не позвонит, а именно к этой версии Рауль склонялся, не беда. У Катце будет достаточно времени на то, чтобы поразмыслить над ситуацией и остыть. А потом он вернется и они спокойно поговорят. Конечно Рауль понимал, что будет скучать, он уже успел соскучиться за все то время, пока дилер избегал его, но он был готов подождать, если для человека это было так необходимо.
Нищенская гостиница на задворках Кереса. Хотя, скорее даже, ночлежный дом. Когда он выходил из машины – под ноги кинулась жирная крыса, пискнула и умчалась прочь. А в номерах тараканы, это он знал точно. Но зато здесь его никто не станет искать. И задавать вопросов тоже не будут. Плати деньги и весь спрос. За машину дилер не боялся. Местные обитатели может и плохо видели в вечном полумраке узеньких улочек, зато отлично все замечали. Расчет был прост – не станет хорошо одетый человек, на дорогом каре соваться на ночь глядя в такое место. Да еще и в одиночку. И вести себя так, как будто он здесь не в первый раз. Значит «свой». А такому «своему» лучше отдать последнее с себя, чем взять его. Дешевле обойдется.
Мусор на полу, облупившаяся штукатурка на стенах, облезлая скудная мебели и несвежее постельное белье, всего этого не могло скрыть даже отсутствие нормального освещения. Впрочем, спать он здесь не собирался, так, пересидеть. Разумеется «важная встреча» была фикцией. Враньем чистой воды. Врать, особенно блонди, Катце не считал правильной линией поведения. Мягко говоря. Но обсуждать что-либо с Раулем казалось на тот момент куда худшим вариантом. Он вообще не собирался с ним что-либо обсуждать. Ни сейчас, ни впредь. Бессмысленное это занятие. Рауль все равно не поймет.
Он даже не мог толком сказать, когда это блонди успел настолько прочно войти в его жизнь. Тихо, словно солнечный луч в сырую комнату с задернутыми наглухо шторами. Но как ни занавешивай окна, все же солнце нашло щелочку, неслышными, мягкими шагами проникло в помещение. Только что золотое пятнышко было на полу около окна, затем незаметно переместилось ближе, скользнуло на стул, мазнуло светлым бликом по стене и вот уже тепло легло тебе на щеку, тронуло ресницы, будит, напоминая о том, что темнота ночи не вечна, а за окнами есть другой мир… Вот только мир этот не для него.
Катце машинально проследил взглядом за шмыгнувшим в угол тараканом. Таракан на некоторое время замешкался, нагло пошевелил усами и уже неторопливо проследовал в какую-то щель. Откормленный. Нахальный. Пришибить его легко – только дотянись, вот только дотянешься ли. Потому что при всей своей наглости прекрасно знает, что он здесь, даже здесь, в грязном углу, грязной помойки, гость нежеланный. И что стоит ему чуть зазнаться – останется от него и его усов только неопрятное пятнышко. Вот и он такой же таракан. Король местной мусорной ямы. Солнце равно светит всем – и тараканам и бабочкам. Вот только тараканам выходить на него не рекомендуется. А уж выгреваться в его лучах от промозглой тьмы места своего стандартного обитания – и подавно. Пришибут. Потому что таракан. Мерзкий, грязный, юркий, переносящий всякую заразу. А уж привыкнуть к солнечному теплу, так это для таракана все равно, что самому себя ботинком прихлопнуть. А вот он привык.
Все началось с этой дурацкой простуды. И не менее идиотского похмелья. Впрочем нет, все началось чуть раньше, когда блонди срочно понадобилось выбить сведения из того подонка. А потом, видите ли, приспичило убедиться, что Катце тоже переживает из-за того, каким образом пришлось эти сведения выбивать. Убедился. А затем решил, что его долг, как врача, помочь ближнему своему. Проникся, понимаете ли, жалостью. На экзотику потянуло. Рыжий вздохнул. Он понимал, что сейчас сам себя специально накручивает.
Нет, Рауль действовал искренне. Непонятно откуда взялась эта забота, возможно действительно из-за необычности ситуации, но она была настоящей. Сидел рядом с ним... Катце вспоминал те дни и только головой качал. Когда он стал привыкать к тому, что рядом кто-то есть? И не просто кто-то, а человек, который тервожится о нем и делает все, чтобы облегчить ему жизнь. В те дни? Или после, когда Рауль заходил к нему, уже выздоравливающему, каждый вечер, справляясь о здоровье и следя, чтобы дилер поправился окончательно. А, может, позже, когда он явился однажды вечером и несколько смущенно сказал, что как-то привык к их ежевечерним посиделкам, устал от вечной деловой суеты Эос и хотел бы просто посидеть в тишине... если хозяин не возражает. Хозяин не возражал, а если бы и имел что против - мозгов у него хватало на то, чтобы скрывать данный факт. А затем, через несколько дней, был еще один вечер и еще один... Рауль приходил нерегулярно - порой каждый день, иногда через трое, четверо суток. Сидел тихонько в стороне, иногда они перебрасывались парой фраз. Рауль всегда влезал в тот старый свитер, который нацепил в ночь его первого прихода к дилеру, говорил, что в нем тепло и уютно. Катце однажды не выдержал и купил свитер специально для блонди - который к тому же больше подходил ему по размеру, но элитник с благодарностями отказался, настаивая на том, что ему удобно и хорошо именно в этой старой шмотке, которая за давностью лет успела не только изрядно растянуться, но и выцвести, приобретя какой-то неопределенный цвет.
А затем, настал тот вечер, когда, видя усталость хозяина, гость вежливо, почти ласково, но непреклонно, оторвал его от компа и вовлек в какой-то ничего незначащий, разговор. Даже чай приготовил, хоть и не очень умело - с заваркой переборщил. А потом, как когда-то уже было, заставил Катце лечь и начал читать книгу. Старотерранскую и довольно веселую, перемежая чтение своими комментариями, поясняющими реалии того времени и быта. Постепенно, проникнувшись этими деталями, Катце начал улавливать юмор ситуаций и под конец уже смеялся так, как не смеялся со времен детства. Да и блонди иногда был вынужден откладывать наладонник, сгибаясь в приступе хохота. Могрел и не думал, что элитник может смеяться как обычный человек - весело и заразительно.
А еще спустя некоторое время, блонди попросил его научить готовить. Какую-нибудь элементарщину. Катце удивился, но согласие дал. Было очень забавно видеть Рауля на кухне, который с обычной яичницей ухитрился провозиться полчаса - то уронил скорлупки в сковородку, то с солью явно перестарался... Зачем это элитнику Катце понял только позже, когда застав его в очередной раз полумертвым от усталости, блонди взялся не только напоить его чаем, но и накормить. Их поведение все больше напоминало партнерство, даже дружбу, но рыжий как-то не задумывался над этим. Просто настроение в этот период жизни казалось хорошим, как никогда раньше. А когда задумался было уже поздно.
Поразмыслить над ситуацией его заставил тот момент, когда блонди не являлся полторы недели - необыкновенно долго. Не звонил, не сообщал о себе, впрочем, это как раз было традиционно. Когда пошел пятый день отсутствия их общения, дилер вдруг поймал себя на ощущении какого-то странного чувства. Пустоты. Серости существования. Чего-то не хватало... но вот чего? И тут Катце понял. Не хватало Рауля. Просто его тихого присутствия, во время работы, мягкого голоса, спрашивающего о делах... расспросов о делах тоже не хватало. Не то, чтобы Катце о них много рассказывал, но говорил куда больше, чем с кем-либо до этого. Если Ясона не считать. Но с Ясоном это было по делу, а тут... просто так. Не хватало негромких смешков блонди, когда Катце рассказывал что-нибудь забавное, нахмуреных бровей, когда ему что-то не нравилось. Машинального жеста, которым он откидывал волосы, лезущие в глаза... ощущения в руках мягкой тяжести этих волос, когда он сам убирал их назад - надоело смотреть как блонди мучается и Катце под конец просто завязал густые пряди в хвост.
Монгрел наклонил голову, вцепился пальцами в волосы. Идиот. Дурак. Кретин. Он даже тогда не понял до конца, что не хватало ненавязчивой заботы, незаметного плеча, которое, однако, все время было рядом, готовое подставится, когда в этом возникнет необходимось. Может быть не было времени. Может слишком устал или был занят... Может просто не хватало последнего кусочка мозаики, вставшего на свое место несколько дней спустя.
Зато, когда понял, это было... незабываемо. Ярко, словно вспышка. Только увидев блонди на пороге он понял как соскучился за это короткое время. Видимо Рауль заметил его выражение лица, улыбнулся и сказал: "Давно не виделись". От этих коротеньких слов, крепкого пожатия руки, с которой блонди успел сдернуть перчатку, улыбки стало настолько хорошо, что Катце на мгновение замер и... нахмурился. Блонди тем временем успел пройти в комнату и позвать его. Дилер прихрамывая направился к гостю, недавно он поскользнулся на обледенелой дороге, не удержал равновесия и сильно ударился коленом.
Казалось бы что такого, но Рауль заметил некоторую неловкость его движений, заставил рассказать всю историю, понял, что монгрел даже и не подумал как-то исправлять ситуацию или облегчать боль, усадил в кресло, не слушая возражений стянул с Катце брюки и, выговаривая за дурацое невнимание к себе, осмотрел ушиб. Через полчаса вызваный фурнитур принес какую-то мазь, а через час дилер уже и забыл о том, что еще недавно колено не желало сгибаться. А после того, как блонди ушел, у него хватало других предметов для раздумий.
Он размышлял всю ночь и пришел к жуткому для себя выводу. Он привязался. Вспомнил ощущение пустоты и неосознаной тоски, во время отсутствия Рауля. О том, что однажды, еще не узнав от Ясона про какой-то важный эксперимент генетика, даже начал тревожиться - не случилось ли чего? И понял, что Рауль стал не просто приятным гостем, он ухитрился настолько вписаться в жизнь дилера, что превратился в ее неотъемлимую часть. Что ему, Катце, никогда ни от кого не зависящем в эмоциональном плане, стало остро нехватать чужого внимания. И, что самое страшное, это внимание блонди. Что он позволил себе то, чего не позволял никогда - стать слабым. И рядом с кем - с элитником! Одним из Тринадцати!
И тогда он испугался. Вспоминал все мелочи, все то, что до того воспринимал как нечто само собой разумеющееся, различные эпизоды, моменты, начиная с той самой встречи на мосту, накинутого на плечи плаща, и заканчивая сегодняшним вечером, когда пальцы блонди уверенно касались поврежденного колена и казалось, что боль уходит от одних этих прикосновений. Чувство того, что твои проблемы разделил с тобой другой человек, что можно расслабиться и довериться ему.UPD.27.01.10
читать дальшеИрония заключалась еще и в том, что блонди был практически единственным, кто мог бы претендовать на роль друга такого человека как Катце. Этой дружбой практически невозможно было шантажировать – попытки убить или захватить в заложники такого человека были априори обречены на провал, к этому общению не примешивалось ничего такого, в чем дилер мог бы заподозрить поиск личной выгоды и еще… он понимал. Это могло звучать странно или дико, но так и было. Представитель касты высших из высших был практически так же одинок, причем это одиночество было точно так же как у Катце, обусловлено не столько социальными запретами, сколько полнотой власти, которой он был наделен и тяжесть которой прекрасно знал. Знал, как бывают болезненны решения, продиктованные ею, когда необходимость заставляет идти против собственной совести и морали. Кроме того, он был нейрокорректором – то есть даже среди блонди стоял особняком, и его побаивались все. Может быть именно поэтому Рауль смотрел сквозь пальцы на выходки Ясона – ему нужен был хоть один человек, который, в общении с ним, видел бы именно Рауля Эма, а не, прежде всего, карающую руку Юпитер. Но все эти качества сводились на нет именно тем, что дало ему их – он был блонди. А блонди не привязываются к монгрелам и не общаются с ними на равных. Они видят в них низших – какими бы замечательными качествами эти низшие не обладали. Люди и были низшими – слабее, не такие умные, не такие красивые, и не имеющие никакой возможности даже приблизительно дотянуться до уровня искусственно созданной элиты. В лучшем случае он станет для Рауля объектом для заботы – что-то вроде умного, красивого животного. Кошки, которая всегда под рукой и которую гладят, когда устают, хотят успокоиться или напротив, играют, когда настроение хорошее. Катце был чуть лучше кошки – с ним можно было разговаривать. И он даже мог понять, о чем с ним разговаривают. По сути дела их отношения, если можно было назвать то, что происходило между ними отношениями, так и складывались. Рауль сам признавал, что приезжал к нему отдохнуть и развеяться. Даже не предупреждая. Кис-кис, иди-ка сюда, прыгай на колени. Ах, ты устал? Вот тебе и мисочка с кормом, хочешь – молочка налью? Он и считался с желаниями Катце так же, как хозяин считается с желаниями домашнего любимца. До тех пор, пока желания и необходимость хозяина не идут вразрез с желаниями животного – они выполняются. Но приоритет всегда – всегда, будет сделан в сторону желаний господина. Блонди счел необходимым поговорить с дилером, посчитал за лучшее для Катце составить ему компанию – и настоял на своем. Что при этом думал и хотел сам Катце в расчет не принималось. Конечно, существо со столь высоким интеллектом знает лучше. Он считал нужным и приятным для себя приходить и заботится о монгреле, не задумываясь над тем, что это может стать для того источником неприятностей. Чисто психологического свойства. Что Катце просто не может позволить себе этой привязанности.
Потому что, если даже забыть унизительность положения домашнего любимца, всегда существовал и второй вариант. Что блонди надоест это развлечение и он его просто бросит. И вот тогда ему будет во сто крат хуже. Потому что придется снова возвращаться в реальность, где он всего лишь инструмент для исполнения воли высших.
Передумав все эти мысли в бессонную ночь, после ухода блонди, Катце принял единственно верное для него решение – уйти самому. Пока он еще может это сделать. Во время следующего визита Рауля он попросил его предупреждать о своих появлениях, сославшись на возросшую занятость, после чего постарался как можно меньше контактировать с вторым лицом Амой. Это было не так уж и сложно. А то, что иногда ему хотелось ответить блонди «приезжайте»… Катце действительно умел отлично проставлять приоритеты в собственных желаниях. Лучше отрезать палец, как бы это не было больно, чем позволить гангрене распространиться и потерять руку, а то и жизнь.UPD.28.01.10
читать дальшеРазумеется Катце не позвонил. Рауль ожидал этого, но почему-то все равно огорчился, хотя старался не поддаваться этому чувству. Его преследовало смутное ощущение того, что в их последнюю встречу они расстались как-то… нехорошо. Что-то он сказал не так или, напротив – промолчал о том, что сказать было необходимо. Но о чем?
Поездка его была не из легких. Впрочем, ничего удивительного, элита его уровня покидала планету очень редко и только тогда, когда в этом действительно была необходимость, и некем было их заменить. Возвращаясь в номер после выматывающих конференций, встреч и переговоров, Рауль не мог не вспоминать рыжего монгрела, общение с которым поднимало ему настроение и придавало сил даже после самого тяжелого дня. Рядом с Катце ему было удивительно легко и спокойно, и сейчас блонди отчаянно не хватало этих ощущений. Странно, раньше он обходился без подобных отношений… но ведь раньше он и не знал, что такое бывает и уж тем более не думал, что подобное может быть в его жизни. Он даже не заметил сам, как втянулся в них. И хоть поначалу задумывался над вопросом насколько это прилично и нормально – блонди регулярно приходить в гости к монгрелу, то после, обдумав все, не нашел в этом ничего дурного. Конечно, экстравагантно, если можно было еще говорить о какой-то экстравагантности, после действий Консула, но ничего плохого. Катце был гражданином на официальной службе у государства, регулярно и вполне легально общался с Консулом, ничего удивительного в том, что и у главы биологических лабораторий Амой нашлись бы у него общие темы для общения. Что же касается того, кто к кому ездит, то тут каждый выбирает для себя – осквернить лишний раз Эос присутствием бывшего фурнитура или самому почтить этого фурнитура своим вниманием, поощрив ценного работника демонстрацией своего уважения к нему. Уж он-то, с его безупречной репутацией, мог позволить себе эту маленькую прихоть, тем более, что она не нарушала никаких законов и правил и отчитываться за нее в случае чего, пришлось бы исключительно перед Юпитер.
«Разрешено все то, что не запрещено».
Но шло время, и чем больше блонди думал над ситуацией, тем более жалкими и неубедительными казались ему все эти оправдания. Воспитание и общепринятые принципы брали свое и теперь собственное поведение казалось ему неловким и неприличным. Тогда, в угаре нахлынувших эмоций, он с радостью поддавался самоубеждению, но теперь… Возвращаясь домой он уже жалел о том, последнем разговоре с Катце и почти боялся, что тот позвонит ему. Под конец блонди все же решил, что вряд ли стоит ждать каких-то действий от дилера, и почти успокоился. Ну а если тот все же объявится… в конце-концов не такая уж эта и проблема и решение ее вряд ли потребует особого труда.
Когда он вернулся домой, решать проблему не пришлось. Как и ожидалось. И жизнь постепенно, худо-бедно входила в свою колею. Прошлое забывалось, затягиваясь сырым туманом времени, гася память об огненных волосах и случайных касаниях горячих пальцев, быстром взгляде и насмешливой улыбке. Только голос долго не хотел забываться. Негромкий, спокойный, с мягкими интонациями, от звучания которого проходили усталость и раздражение, становилось тепло. Но постепенно прошло и это. Он целиком и полностью погрузился в работу, окончательно перестав посещать разнообразные вечеринки, до которых и раньше не был охотником. Просто понял, что подобное времяпрепровождение его раздражать. «Сколько можно, Ясон», - отмахивался он от нечастых вопросах друга о подобной мизантропии, - «в лабораториях петы, вечером, после работы – тоже петы… тоже мне развлечение, наблюдать за тем, кого сам разводишь. В конце-концов я тоже не железный. Устаю, знаешь ли». Но не сказать, чтобы дома ему тоже было особенно уютно. Тишина апартаментов давила, большие помещения отнюдь не способствовали созданию чувства покоя и расслабления. Но блонди старался не задумываться над этими ощущениями. Такое уже бывало. Он знал, что действительно просто устал. Но такое напряжение в работе не могло длиться вечно. Вот-вот должно было закончится несколько проектов и он наконец-то сможет отдохнуть.
Однако всему этому самообману было суждено рухнуть буквально в одно мгновение.
@темы:
Кровью по бумаге,
АнК
-
-
26.01.2010 в 18:54Чувство того, что твои проблемы разделил с тобой другой человек, что можно расслабиться и довериться ему.
Воистину, самое страшное, что может случиться с человеком на Амои.
-
-
26.01.2010 в 20:33Да, для Катце довериться кому-бы то ни было действительно страшно.
-
-
27.01.2010 в 13:17-
-
27.01.2010 в 18:53-
-
27.01.2010 в 22:58-
-
28.01.2010 в 01:16-
-
28.01.2010 в 16:58не зная, что с ними, как они дальше?
Браво! Снимаю шляпку...
-
-
08.02.2010 в 18:40